Поэтому, я неторопливо спустился на самый нижний уровень дворца и утопил пальцем незаметный выступ в каменной стене. Честь открытия секрета принадлежала лично мне. В первую неделю пребывания в этой развалине я не поленился применить особое зрение и немедленно обнаружил тонкие линии скрытой двери. Оставалось загадкой, каким образом об этом местечке, неизвестном никому, прознал Хамид. Впрочем, для этого слепца в столице не существовало никаких тайн, о которых он не узнал бы через день-два.
С едва слышным шелестом участок стены отъехал в сторону, освободив узкий проход. Посмотрев по сторонам, я шагнул в образовавшуюся щель, привычным жестом хлопнув по низкому потолку. Затрещав от натуги, стена вернулась на своё место. Оставалось только пройти под полуразрушенной аркой, повернуть за угол и оказаться в милом гнёздышке.
Однако, вместо этого я остановился и недоуменно уставился на предмет, расположившийся на полу. Предметом оказались две мужских, судя по размеру обуви, ноги, торчавшие из-за поворота. Ноги, обутые в добротные кожаные сапоги, лежали абсолютно неподвижно, что наводило на определённые мысли. Однако же, опровергая эти мысли, мои уши всё-таки улавливали едва различимый шорох, доносящийся из-за угла. Хм, мышей здесь отродясь не было. Думаю, покойничку кто-то составлял компанию.
Похоже, о моём присутствии никто не догадывался, потому как неведома зверушка продолжала заниматься своими делишками. Стоило устроить ей неожиданный сюрприз.
Неслышно ступая по ковровой дорожке, я прошёл под осыпающейся аркой и осторожно заглянул за поворот. Там было на что посмотреть. Ноги действительно принадлежали мужчине — рослому, атлетически сложенному и это было заметно даже через тёмный бесформенный балахон, забрызганный свежей кровью. Лицо мертвеца скрывала плотная чёрная маска с прорезями для глаз. Из-под карнавальной принадлежности торчала окладистая смоляная борода, слегка побитая молью седины. Завершал натюрморт изящный кинжал с изогнутой наборной рукоятью, торчащий из груди трупа.
Однако, вовсе не это привлекло львиную долю моего внимания. Куда интереснее оказалось наблюдать за вторым персонажем разыгрываемой сценки. Над покойником склонялась неведомая личность в тёмном мешковатом халате, лицо которой утопало в тени огромного капюшона. Руки убийцы (а кого же ещё?) в чёрных кожаных перчатках, быстро перемещались по неподвижному телу, демонстрируя неплохой навык и сноровку.
Но ни чёрная хламида, ни капюшон, ни даже абсолютно нелепые в здешнем климате кожаные перчатки, не могли скрыть одного непреложного факта — передо мной была женщина. Об этом говорило всё: поза, величина ладоней, изгибы, скрытого одеждой, тела и даже запах неизвестных, но весьма приятных, духов.
