* * *
В лавке господина Клаэса уютно пахло габришскими приправами и пряностями из Новых Пределов. Покупательниц оказалось всего три, хотя по меркам наших тихих левобережных кварталов и трое будним днем — уже очередь. И, похоже, у первой из дам были какие-то неприятности. Две другие выглядели весьма недовольными, зато юный сын бакалейщика откровенно развлекался перепалкой, отложив в сторону один из тех дешевых детективов, которые читал всякую свободную минутку.
— …нет, нет и нет! Платите ауреусами Содружества, деньги туманников не принимаем! — вопреки обыкновению, лавочник не пытался быть вежливым.
— Но мне только немого крупы… — голос женщины в черном платье предательски дрогнул. А бакалейщик, почувствовав себя победителем, просто-напросто перестал ее видеть, развернувшись к следующей покупательнице с услужливой улыбкой:
— Чего желаете, госпожа?
Тут я не выдержала и расхохоталась, хотя смех был, как говорится, сквозь слезы: следующей в очереди была дама-тролль в яркой шляпке с кошмарными искусственными цветами. Разумеется, меня рассмешили не цветы. Господин Клаэс, вы знаете, что ваш дед сейчас вертится в гробу? И что в его времена тролля не пустили бы в левобережную лавку даже с черного хода — всего каких-то два поколения назад? Это как же нужно ненавидеть эмигрантов?
Туманница, истолковав мой смех по-своему, всхлипнула и бросилась к двери. Я едва успела поймать ее за рукав:
— По этой улице направо, через три квартала — бакалейная лавка, принадлежащая пиктси. Там возьмут ваши деньги. Вы меня поняли?
Женщина нервно кивнула и выскочила вон.
— Напрасно вы так, голубушка, — упрекнул меня лавочник.
— Понаехали тут! — басом поддержала его троллья модница.
— Из-за этих туманников наши мужья сидят без работы! — гневно заявила последняя в очереди.
Аллилуйя, госпожа Цинтия Викс! Ваши советы юные учительницы и гувернантки гордо пронесут через жизнь. Как дубину с гвоздями.
— Держим паузу! Сверлим провинившийся класс взглядом! Держать! Сверлить! Держать! Свер… эй, в заднем ряду, не падаем в обморок! Глаза на меня! Держать! Сверлить!
Первой отвела взгляд троллья женщина, что неудивительно: в глубине души даже самые крупные тролли — довольно робкие существа.
— Кхм… — сломалась вслед за ней вторая покупательница. Господин Клаэс оказался крепче всех, как и подобает мелкому лавочнику, для которого каждый посетитель — благодетель и враг одновременно. Я решила, что выдержала паузу достаточно:
