— Ни кашлянуть, ни пукнуть, — констатирую я, — На кой тогда чёрт твои коновалы пичкают нас всякой дрянью, от которой откат хуже, чем после похмелья?
— Штамм мутирует. — Анастасия принимается пить кровь из меня, причём натурально: при помощи иголочек, трубочек и прочей алхимии, — Предполагается, что гнёзда пытаются так себя обезопасить. В перспективе, кто-то из ваших может подхватить и смертельный вирус. Я давно предлагала использовать защитные шлемы с замкнутой циркуляцией.
— В аквалангах нас пускайте, — поддакиваю я, — Мало того, что прёшь на себе целый склад, так ещё и стрелять приходится. А эти говнюки тоже меняются и совсем не в лучшую сторону.
— Меняются. Да, — Настя прекращает звенеть своими пробирками и поворачивается ко мне. Только сейчас я замечаю сетку морщин у уголков её глаз и начинающую проявляться складку у переносицы. Это её не портит, ничуть, но видно, что Михальчук, Михалыч, как я её называл, прошла через многое, — Все меняются.
Она вновь принимается за работу. Я сижу и думаю: вот мы, некогда очень близкие люди, встретились после многолетней разлуки и ни словом не помянули прошлое. Неужели всё настолько поросло быльём, что и следа не осталось? Только не у меня.
Я помню ту нашу последнюю весну, ещё не ставшую последней. Мы просто гуляли по старому городу и Настя рассказывала про свою поездку в Крым. В Судаке проходил слёт юных натуралистов, как девушка величала коллег биологов и ей вручили почётный знак за экспериментальное исследование мутаций высших позвоночных. Чёрт, я даже это запомнил!
Ветер нёс ароматы весеннего цвета, солнце палило так, словно спутало сезоны, а я пытался соорудить венок из жёлтых одуванчиков. Проклятые стебли рвались в неумелых пальцах и корявый убор получился лишь с третьей попытки. Но даже эта косая штуковина удивительно хорошо смотрелась в русых волосах, которые под лучами светила горели, подобно золоту.
Мы остановились на крошечном мосту, переброшенному через местный ручей, гордо именующийся рекой. Настя оперлась о ржавые перилла и я даже испугался: как бы дряхлая ограда не устроила какой подлости. Впрочем, я был готов нырнуть даже на дно Марианской впадины, если потребуется.
— Иди сюда, — сказала Настя и когда я приблизился, крепко прижала к себе. Потом очень умело поцеловала, заставив вздыбиться волосы на затылке. Пальцы девушки так вцепились в плечо, что стало больно.
— Ай, — говорю я, — Предупреждать надо!
— Откуда мне знать, что тебе вздумалось подремать? — она выдёргивает шприц, — Ну что, капитан Громов, можете одеваться и отправляться к супруге. Думаю, она уже заждалась муженька и готова встретить…Ну, уж не знаю, чем тебя там твоя Варвара встречает.
