Этого приглашения мне достаточно. Малышка не сводит глаз с тропинки и управляет мотоциклом резкими движениями, пока мой язык прокладывает дорожку вверх по ее шее.
Блять. Она даже на вкус подобна ванили.
Я веду ладонью вверх по ее телу, пока она не наполняется тяжестью ее идеальной округлой груди. Затем улыбаюсь, потому что ощущаю, насколько тверд сосок у сучки, даже через толстовку. Я обвожу его своим большим пальцем и чувствую, как ее стон отдается в моей груди.
Она даже не может скрыть, как сильно этого хочет, и спасибо, блять, за это, потому что с моим членом, прижатым к ее заднице, я тоже не могу.
Провожу языком по контуру ее уха, пока работаю с другим соском, сжимая и разминая его, и чертовски хочу сдернуть эту толстовку и пососать его, прикусив зубами.
Я поднимаю взгляд, чтобы убедиться, что Рейн не сбросит нас с обрыва. Затем опускаю руку ниже и просовываю пальцы под свободный пояс ее мягких фланелевых пижамных штанишек. Они проскальзывают вниз по шелковистым трусикам. Я прижимаю ладонь к ее киске и кусаю за мочку уха, ожидая, что она скажет мне остановиться и отшвырнет мою руку.
Но моя девочка этого не делает — наоборот, Рейн протягивает свободную руку себе за спину и хватает мой член через джинсы.
Блять.
Да.
Я полон решимости свести девчонку с ума так же, как она сводила меня всю эту поездку, поэтому вожу двумя пальцами от клитора к дырочке медленными, нежными движениями, поверх ее трусиков. Но эта импульсивная задница Рейн умудряется расстегнуть застежку моих брюк и молнию за считанные секунды. В тот момент, когда ее гладкие пальцы обхватывают мой член, великолепный план безжалостно дразнить эту красотку летит к черту. Это так охуенно приятно, что я оттягиваю ее трусики в сторону и просовываю два пальца в ее скользкую, горячую киску.
Голова Рейн откидывается мне на плечо, поэтому поднимаю глаза и пытаюсь сосредоточиться на тропе, пока она стонет и трахает мою руку.
Но мы уже не на тропе. По крайней мере, не на той, которую я когда-либо видел.
Эта пробирается через лес мертвых деревьев. Острые колючие лозы поглощают их жизненную энергию. На самых высоких ветвях, хрупких и серых, направленных в белое небо, висят красные полотна.
Мы едем так быстро, что я не могу прочитать ни один из них, но могу сказать, что на каждом есть силуэт фигуры в капюшоне верхом на лошади.
Лианы тянутся вверх от лесной подстилки, как щупальца осьминога, обвиваются вокруг древних деревьев и сжимают их, пока они не трескаются и раскалываются, рассыпаясь и превращаясь в океан голодных колючих растений.
