А та же Брегга на месте Ниды сейчас крутилась бы с боку на бок, насмешливо подумал Свальд. И чесалась бы. Кожа, приученная к мягкой ткани, от очесов зудит. Без привычки на такой тряпке быстро не уснешь.
Он перевалился на бок, поворачиваясь к Ниде.
Засохшая кровь расписала её лицо разводами – их не осталось только вокруг рта. Но даже теперь Нида была красива. Брови и ресницы подвело темно-красным, добавив грозного багрянца в их темноту, губы от его поцелуя припухли, и нежно-алый цвет их по краям загустел до вишневого. Густые волосы укрыли грудь. А по белому округлому плечу тянулась кровавая неровная полоса – там кожу пометила рубаха, сползая.
Свальд погладил Ниду по щеке. Замер, не убирая ладони с теплой кожи. Подумал с сожалением – все-таки устала. И немудрено, столько всего сделала за день. Даже побег щенкам Гудрема устроила. Не её вина, что не вышло. Если разбудить сейчас, будет сонная, измученная…
Но желание возвращалось, учащая дыхание, и Свальд решил – ничего, отоспится потом на драккаре.
В ране под ребрами, едва он потянулся к Ниде, что-то ноюще дернулось . Свальд досадливо поморщился, замер на мгновенье…
Но жена вдруг улыбнулась . Не открывая глаз, сквозь сон. Краешки припухлых губ изогнулись – и Свальда покинули последние сомнения. Он придавил ладонью тонкую поясницу, рывком притягивая Ниду к себе. Подумал довольно, уже забывая о легкой боли в ране – хороший у неё на спине изгиб, рука словно сама скользит ниже, к ягодицам…
В мягкий рот Свальд впился клещом. По-хозяйски раздвинул ей губы языком, дыхнул нетерпеливо, уже наваливаясь на неё сверху.
Руки Ниды,теперь притиснутые к его груди, вздрогнули.
Она проснулась – и неуверенно ответила на поцелуй. Α когда Свальд вскинул голову, глубоко вздохнула. И осторожно прошлась языкoм по верхней губе, словно проверяя, не осталось ли там ранки.
– Ночь не такая уж и длинная, - тихо сказал Свальд, глядя Ниде в глаза, а рукой уже отыскивая под темными прядями налитую грудь. - А мне еще надо рассчитаться с тобой за то, что репьем на подоле обозвала…
Она напряглась, выдохнула севшим голосом:
– Крепкая же у тебя память.
– А ты как хотела? – Свальд быстро, криво усмехнулся. – У нас забывчивые долго не живут.
Яблоком в ладонь легла её грудь, тепло, уютно, словно только этого и ждала. Пощекотала кожу ладони ягодка соска, и мелкие пупырышки вокруг неё – зябким ожерельем…
– Знаешь, что означает твое имя, Нида? - бросил он, с тяжелой ласкoй придавливая упругую округлость.
