— Ну и что будем делать с ним теперь? — Подельники наверху переглянулись.
— С собой не попрем. — Решительно заявил Баргузин, и Коробочка согласно закивал.
— Это да, шеф. Вдруг дернет. Пусть лучше в колодце посидит.
Мир оказался не таким простым, как показалось Вахитову на первый взгляд. Все информационные технологии, по крайней мере те, что удалось уберечь, работали сейчас не на полковника. Однако самой верной, как всегда, оказалось сарафанное радио. За Зяму Вахитов не особенно опасался. Тот был одним из сотен оборванцев, что Зураб готов был пустить на убой на потеху толпе и даже имени не спросить, а вот Вахитов его явно заинтересовал.
Когда караван ушел, а Коробочка так расстарался, что накрыл колодец донышком от бочки, настало время действовать. Глубина была приличная, метров шесть, а то и больше. Такую с прыжка не получится взять, а вот диаметр колец оказался не таким уж и большим. Должная физическая подготовка, да упорство, и полное нежелание встретиться с местным королем, питавшим нездоровый интерес к персоне полковника, должны были сделать свое. Если упереться ладонями с одной стороны, а подошвами ботинок с другой, и так начать подниматься наверх, то вполне может получиться. Задача, как всегда, оказалась не из легких. Первые полтора метра продвинуться получилось легко, но затем рука напоролась на мягкий мох, и сорвавшись, Вахитов рухнул вниз, едва успев выставить перед собой ладони. Вторая попытка оказалась более успешной. Бдительно поглядывая куда ставить руки и ноги, он преодолел половину пути, и попытался отдышаться. Физическое напряжение было немалым. Можно было облегчить подъем, скинув ботинки и часть одежды, но как вызволить их потом оттуда, Вахитов решительно не представляя, а бегать по этому аду с голым задом, даже со дна колодца казалось плохой идеей. Так прошел час, потом второй. Экономя силы и поняв, что колодец явно глубже, чем он предполагал, полковник преодолел последние пару метров и уперся спиной в крышку. Попробовал поднять, но сразу не вышло. Коробочка, тварь расчетливая, похоже навалил сверху какого-то мусора. Руки вновь начали скользить, ладони болели от ссадин, полученных при восхождении, суставы немилосердно ломило, но останавливаться на этом Ваха попросту не имел права. Стоило только смалодушничать, дать слабину, и ты вновь окажешься на самом дне, и на этот раз совершенно натурально.
Силы тоже не вечные, их надо подпитывать. Кушать иногда, чаще пить. Чем больше ты прилагаешь усилий, тем больше потеешь. На войне не до дезодоранта, хотя и средства гигиены никто не отменял, а вот обезвоживание было реально опасно. Пришлось собрать клочки усталости и отбросить их в сторону. Двигаясь по кругу, будто таракан над банкой, Ваха попробовал поднять крышку сначала с одной стороны. Ничего не вышло, только крохотная щель, сквозь которую пробился свет. Повезло с другой стороны. Приспособив пятую точку так, чтобы упереться в крышку, Ваха проверил и убедился, что Коробочка не такой умный, как сам о себе думает. Крышку он, конечно, придавил, но вот то, что он навалил сверху, прижимало только одну сторону, и при удачном стечении обстоятельств, могло сыграть на руку пленнику. Осторожно двигая преграду, и стараясь одновременно не рухнуть вниз и не сломать себе шею, Ваха преодолел пару сантиметров и проделал щель, в которую можно просунуть руку. Эта была победа, но сил оставалось на последний рывок. Если звенящие от напряжения мышцы рук не выдержат, то считай, ушел в запас. Списали.
