Классовое разделение и граница, между откровенно богатыми и пугающе бедными, были очень четкими. Миру явилось странное уродливое подобие прежней социальной иерархии. На верхушку забрались короли этого мира, поделившие ресурс и хабар, те, кто раньше всех смекнул, что пора из бомбоубежищ выбираться и все к себе тащить. Дальше зияла пропасть, да такая, что не перемахнешь. Следом стояли те, кто знал, с какого конца оружие держать, и чем ловчее они это делали, тем выше была ступенька. Вслед за ними шли люди полезные, кто не в офисах сидел, на клавиши нажимая, а мог башкой своей воспользоваться и руками что-то сделать. Починить, построить с нуля, изобрести или приспособить что-то, на худой конец, из уже имеющегося. Инженерам и конструкторам дан был второй шанс, и многие им воспользовались.
Ступенью ниже располагались люди мастеровые, вроде сапожников или портных. Они тоже крепко за шанс уцепились. Попадались кузнецы, народ сейчас трижды нужный. Едва ли не полезнее автомехаников. Им-то приходилось с чем есть работать, а автомобилей годных становилось все меньше и меньше. Кузнецы подковывали лошадей, которые становились теперь самой популярной и доступной тягловой силой. Славился хороший инструмент, клинок и наконечники для стрел. Многие начали воевать и охотиться по старинке. Ковали гвозди, крюки, разный скарб домашний делали.
На последней шаткой ступеньке, едва держались те, кому повезло, вроде Зямы и иже с ним. Мыли полы, черпали дерьмо из отхожих мест, разбирали завалы, где надо, да хоронили трупы. Зараженные в современной иерархии не учитывались. А самое жалкое существование влачили те, кто выжил каким-то чудом, а потом не смог ни за что зацепиться. И да, таких было пугающее много. Кто-то давно на тот свет отправился, кто-то выполнял грязную и черную работу из-под палки, за миску ржавой селедки пополам с червями, а некоторые, вроде тех, что топали сейчас в караване, готовились к еще более печальной участи. Спрос-то остался. К примеру, спрос на органы, кровь, волосы.
На одном из привалов Ваха услышал, куда же все-таки идут эти обреченные.
— Ага, почки. — Поделился крупный розовощекий крепыш со смешным ежиком волос. Одетый в застиранный камуфляж, он ни на минуту не расставался с армейской штатовской винтовкой. Диво вообще откуда достал, и как добывал к ней патроны, однако, похоже гордился своим оружием и тщательно ухаживал за ним, собирая и смазывая на каждом привале. — Почки, они нужны. И печень. Я тут слышал, что в Николаеве есть специальные люди, трансплантологи. Они вроде как врачи, но только наоборот. Врач то тебя лечит, а этот калечит. Разберут наш товар на запчасти и употребят для тех кому надо.
