— Ну, как впечатления?
Асари посторонился, глубоко склоняясь в поклоне перед старшим.
Господин Закуно, глава военного отделения компании «Сазуро», сошёл с гибкой лестницы, огромным шлангом протянувшейся над полигоном. Он единственный здесь мог позволить себе деловой костюм. Под ним угадывался биоволоконный скафандр — Закуно опасался покушений.
— Браво, — равнодушно бросил Тасо и начал перечислять впечатления: — Технически хорошо оснащён. Силовые и скоростные возможности на высоте. Слияние тактик оправдано. Высокая регенерация позволяет не бояться травм и восстанавливаться по ходу боя. Думаю, что это хороший продукт для нашей армии.
Закуно задумчиво посмотрел на мастера. Подошёл к стеклянному барьеру и окинул взглядом полигон, на котором автоматы убирали последствия испытаний.
— Армия — не цель. Конечно, имея тысячи таких солдат, мы можем снизить износ человеческих ресурсов и ограничить аппетиты стран-соперников, но это не главное. Значительно важнее возможность отучить человечество воевать. Само то, что в войне будут участвовать только избранные солдаты, даёт возможность другим людям заниматься тем, что ближе их душе — искусством, наукой, общением. И солдаты, находясь под действием программ, не ответственны за свои поступки; вернувшись в мир, они не будут осознавать вины, им не потребуется период адаптации — снял гипноцентр и вновь есть человек, готовый радоваться жизни. Разве это не прекрасно?
— Прекрасно. — Тасо снова вгляделся в замершего под балконом био-буши. Юноша не двигался, лицо, уподобилось маске. Лишь потные полосы стёртой кирпичной пыли, блестящие в свете прожекторов, убеждали в том, что внутри солдата осталось живое, разумное начало, способное чувствовать боль и усталость.
— Но Вы в это не верите? — Закуно облокотился о парапет, смотря на био-буши.
— Не верю, — кивнул Тасо, также не отрывая взора от солдата. — Человек — существо воюющее. Лишите его возможности соперничества, и его не станет. Женщина выбирает сильнейшего. Только он имеет право на потомство. Уберите возможности быть сильным, заставьте людей мирно, подобно овечкам, пастись в загончиках искусств и этикета, и через поколение мы выродимся.
— Женщины будут выбирать лучших, — меланхолично отозвался Закуно. — Учёных, художников, философов…
— Лучших нет. Это миф, — покачал головой Тасо, — Каждый человек — индивидуальность. В чём-то он хорош, в чём-то плох. И нет общих критериев «лучшего». Мир раздробится на мнения и желания.
