— Рэтта, — поправила его. — И я умывалась.
Почему-то слова про грязь меня задели больше всего.
— Да кто же спорит? Вещи тоже специально для дворца подбирала? — ехидничал хам.
Мне его ироничный тон не понравился: худощавый, с выбритым лицом и идеально уложенной прической. Он был красив, но его красота была вычурной, за гранью мужской привлекательности.
— Можно посмотреть?
Не дождавшись моего разрешения, схватил чемодан и раскрыл его. Засунул руки и тут же брезгливо отдернулся — его ладонь была в крошках. Я покраснела от пяток до кончиков ушей — теперь все присутствующие будут считать меня неряшливой.
— Это мои личные вещи! Что вы себе позволяете?! — выхватила чемодан, закрыла и прижала его к себе.
— Голубушка, я же из лучших побуждений, ты же на пугало похожа. — Он дернул за ручку, но я держала чемодан цепко. — Отдай. Это нужно сжечь.
То ли нервы сдали, то ли меня задело хамство, но я не задумываясь ослабила хватку. Незнакомец довольно улыбнулся, а я со всего маху ударила его кулаком в глаз.
— Ай! Что за животное?! Что за манеры?! — запричитал побитый, закрывая место ушиба рукой.
Я перепугано прижала свое богатство к себе, когда Гавриил и Вацлав громким хохот взорвались. Кажется, помощник императора даже прослезился. Незнакомец обиженно надул губы — не ту реакцию он ожидал.
— Я с этой дикаркой работать не буду! — манерно сложил руки на груди.
— Станис, не накручивай! Это всего лишь девчонка, — обратился к нему Гавриил.
Лицо Станиса смягчилось.
— Ради Вас, император Гавриил, готов стерпеть любые вероломства, — и с прищуром посмотрел на меня.
Я ответила ему тем же «теплом» во взгляде.
Мобиль остановился. В борьбе за чемодан я даже не обратила внимания, куда меня привезли. Дверки распахнулись, и я вышла на улицу.
Огромные арки из вьющихся растений подсвечивались светом высоких фонарей на тонких латунных ножках. Белые бутоны украшали лиственный свод. Легкий ветерок поднимал опавшие лепестки и разносил по уложенным ровной брусчаткой аллеям, ведущим к огромному сияющему фонтану, за которым открывалось великолепие императорского дворца.
Гавриил резко дернул меня за плечо, оборачивая к себе. Вацлав и Станис пошли вперед.
— Это не значит, что я поощряю твои деревенские выходки. Не забывай, зачем ты здесь. Я не позволю тебя обезьянничать, ты должна выполнять свои обязанности, — с резкими нотками в голосе обратился ко мне император.
Я уничижительно посмотрела на его руку на моем плече. Гавриил заметил это и, разжав пальцы, убрал ладонь.
