— Надо уделять мальчику побольше времени. Чтобы его не оставалось на визиты к отцу, так?
Хидэёси схватил Мицунари за волосы и поднял его лицо, а сам наклонился почти вплотную:
Хидэёси расхохотался:
Плечи Хидэёси затряслись еще сильнее:
Голос Киёмасы звучал хрипло, было заметно, что он перед этим давно и крепко спал. Хидэтаде вновь стало очень неловко.
— Конечно, ваша светлость. И господину Иэясу тоже.
— И ты?..
— Объявите своим наследником Хидэтаду.
— А не слишком рано, мой господин?
— Ах-ха… — Хидэёси внезапно закашлялся, и Нагамаса подхватил его за плечи. — Проклятье… Почему ты такой здоровый, а я такой больной? Мы же почти ровесники, где справедливость, я тебя спрашиваю?
— Это ты верно подметил. Кстати, о войне. Ты долго собираешься прятать от меня своего старшего? Ему бы тебе помогать, а он прохлаждается. Брось, я давно на него не злюсь, пусть возвращается.
— Да, именно его, — Нагамаса замялся и замолчал.
Нэнэ вздохнула:
Нагамаса засмеялся, и Хидэёси тоже мелко затрясся, хихикая.
— Говори, не тяни! Вот, выпей и говори!
Она взяла сливу двумя пальцами и поднесла к его губам. Хидэёси их приоткрыл, прикрыв глаза. Тятя с прежней очаровательной улыбкой положила ему в рот сливу, а затем с легким поклоном двумя руками протянула чашу. Шелк ее рукавов окутал его красивыми складками.
— Вот! — Хидэёси ткнул ему пальцем в грудь. — Точно! Ты верное слово сказал — «старого». На самом деле ты видишь перед собой больного старика, Нагамаса. И знаешь, что самое страшное?
— Придержи меня, я дальше сам… — Хидэёси наклонился, завязывая ленты, и выпрямился, тяжело отдуваясь.
Го нравилось в Осаке. Новый, чистый, словно умытый летними дождями, город сиял свежими красками подобно девице, готовящейся к свадьбе. И это как-то сближало Го с широкими ровными улицами, украшенными разноцветными полотнищами с причудливыми узорами: каждый владелец лавки будто старался превзойти соседей в яркости красок вывесок и витрин. И простор, такой нехарактерный для больших городов. Здесь почти не было пыли: дороги поливали владельцы домов и садов, из которых доносилось благоухание цветов и негромкий плеск фонтанов. Богатый город. В нем словно отсутствовали нищета и болезни. На пути Го попадались люди в добротных одеждах, паланкины сопровождали слуги и лишь изредка — воины, и по их пыльным ногам было видно, что они прибыли издалека. Безопасный город. Не знавший и, она надеялась, и не узнающий никогда ужасов войны. Мир. Сейчас наконец-то настал мир. И даже та война, что унесла жизнь ее супруга, тоже подошла к концу.
