Го поклонилась и открыла одну из коробок. Разноцветные леденцы в шкатулке казались драгоценностями.
— А-а-а… господин Хидэёси, вы сто раз правы. Что ему говорю я. Киёмасу он готов слушать, даже если тот матерится, уронив чашку с чаем себе на ногу. Совсем потерял голову, балбес.
— Вот, представляешь? Оказывается, Тятя ужасно боится его щетины, да-да. И ради избавления от этого кошмара согласилась даже расстаться с моим подарком. Так что Киёмаса сейчас сидит в роскошном саду возле озера и закусывает сакэ тятиными любимыми ручными карпами. Впрочем, он это заслужил, бедняга, пускай отдохнет, а то повадился по ночам замок патрулировать.
— Я принесла вам подарки, сладости, чтобы мои речи были слаще для вас, — Го взмахнула кистью, и ее служанки приблизились и выставили вперед коробки и шелковые мешочки.
— Да. Я давно хотел это сделать. Я выдал замуж за Иэясу свою сестру, но она оказалась уже не способна родить ему детей. А как было бы здорово, если бы у Токугава был наследник моей крови. Но не все еще потеряно.
— Вы дали имя Хидэтаде. И вы можете усыновить его официально и назначить наследником. А он пусть в свою очередь усыновит и сделает своим наследником Хироимару. И подпишет документ, в котором обязуется передать еду титул кампаку после совершеннолетия. Сам Хидэтада получит титул тайкo[21]— это совсем неплохо, а, как вы считаете? И тогда, если вдруг с вами что-то случится, за спиной вашего сына будет стоять не только семья Тоётоми, но и вся мощь семьи Токугава. Разве кто-нибудь в таком случае посмеет хотя бы косо взглянуть в его сторону?
— Я смотрю, господин Мицунари организовал слежку за вами под предлогом заботы о вашем здоровье и безопасности?
Хидэёси откупорил фляжку и недоверчиво понюхал содержимое.
— Что?
— На, если в обмен ты мне подашь дельную мысль.
Хирои снова поклонился и, осторожно взяв сливу, отправил ее в рот. Пожевал, проглотил и улыбнулся, сверкая глазенками то на мать, то на отца, явно ища одобрения.
Нагамаса вздохнул:
— Ваша светлость… я все… понимаю. Но мне невыносима мысль, что кто-то смеет ставить вас в безвыходное положение и диктовать вам свои условия. Я обещал разобраться с этим, я работаю днями и ночами!
Мицунари молча вздохнул.
— Вы… вы не умрете, господин! Я найду еще лекарей, самых лучших!
— Лошадку!
— Вовсе нет, — Нагамаса хмыкнул и ловко надел сандалию на протянутую ногу.
— Я делаю все, что возможно, Мицунари, но он все равно ходит к своей пустобрюхой жене. И только теряет с ней драгоценное время!
