— Он… — Го сглотнула твердый комок, едва протолкнув его сквозь пересохшее горло, — он не знает, не может знать, где я.
— Ты… ты будешь смеяться, если я скажу…
— Почему? — эхом ответил Хидэтада.
Юкинага хотел добавить что-нибудь еще, но больше не нашел подходящих слов. Впрочем, самое важное он сказал, разве нет?
— Вы… необыкновенный человек.
Юкинага также молча последовал за ним. В нем клокотала ярость, когда он глядел на эту ненавистную прямую спину. Только то, что выродок прав, и им следует покинуть замок, не позволяло Юкинаге кинуться на него прямо сейчас.
— Я хорошо помню себя в юности. Я сам был таким же, как вы, поэтому хорошо знаю и понимаю, что движет вашими мыслями и чувствами, — он сделал небольшую паузу, словно задумавшись, а потом проговорил резко и жестко: — Вы — ничтожества. Никто. У вас нет ничего, кроме ваших имен. И даже они — принадлежат не вам.
Иэясу любил собственноручно заниматься садом. Сажать цветы, постригать кусты и деревья. Это занятие привносило в душу уют и покой, позволяло расслабить тело и разум.
Хидэтада никогда раньше не видел ничего подобного. Да о чем говорить? Правда, страшная правда заключалась в том, что сам он в первый раз в жизни поднял меч, защищая свою жизнь. Все тренировки, не важно, с учителями, отцом, друзьями, даже игра, в которую с ним играл Като Киёмаса — это было совершенно другое. Никто из них не хотел никого убивать по-настоящему.
— Нет… не так… — Юкинага коснулся ладонью вспотевшего лба, — я…
— Я расскажу!
Смешок, больше похожий на кашель.
— Вот оно что. Ты вспомнил, каким я был смешным ребенком. И ты тоже, так?
— Это не так. Поверьте мне, я знаю, что она думает и чувствует лучше нее самой. Самое страшное — это признаться себе, что любишь того, кого должен ненавидеть.
— Что же… Очень рад видеть в своем доме сына своего старого друга. И вдвойне рад вашей дружбе с моим Хидэтадой.
— У меня нет слов, чтобы выразить вам благодарность за такие прекрасные и верные слова. И я прошу разрешить мне задать вам вопрос.
— Глупо держать все монеты в одной связке, госпожа. И вы это не хуже меня должны понимать. Токугава Хидэтада. Расскажите про него. Землетрясение, признаться, оказалось полной неожиданностью для меня. Никто не должен был пострадать.
— Никто и не пострадал. А господина Хидэтаду его светлость считает героем. И полностью ему доверяет. В том числе и жизнь моего племянника.
Проклятие, а он-то надеялся, что позорный эпизод останется за закрытыми дверями. Теперь же получалось, что сплетни дошли до Юкинаги. И еще неизвестно, в каком виде.
