Низко опустившая голову Фелиция раскачивалась взад-вперед, давясь прерывистым гудением. Царапающаяся острыми заусеницами проволока крюка, сжатого в ладони охотника, искрила точечными разрядами.
Сначала Боумантессе увидел некогда ультрамариновые, теперь выцветшие до голубоватой полупрозрачности рудиментарные сетчатые надкрылья. Тонкие растопыренные конечности, угловато выгнутые в коленных и локтевых суставах, и продолговатый череп с выпуклыми глазными сферами, тускло отражавшими солнечный свет. Две чувствительные ветвистые антенны, так горделиво покачивавшиеся на головах уроженцев метрополии Сорбарр, исчезли. Тонкую шею плотно охватывал плетеный широкий ошейник с крохотными разноцветными лампочками алого и синего цвета.
— Давайте, — на удивление покладисто согласился сканорих.
Сайнжа не любил многолюдные скопища и города, особенно человеческие. Найти общий язык с ксеносами было куда проще. Обитателям других планет все едино, кто ты такой. Гоминид, хумансоо с Найхави, этого более чем достаточно. Ксеносов интересовали только твои знания и умения, людям же непременно требовалось выспросить подробности твоего происхождения. Выслушав честный ответ, сородичи, как правило, начинали подозрительно коситься. Трусоватые и брезгливые поскорее сворачивали разговор, ссылаясь на неотложные дела. Закосневшие в вере своей горели желанием обрушить на голову собеседнику длинную и пламенную проповедь, сводившуюся к тому, что ты — не более, чем мерзость и ходячее оскорбление замыслов Создателя. Посему лучшее, что ты можешь сделать — покаяться и добровольно прекратить свое тягостное существование, да поскорее. Некоторые, особо самоуверенные, намеревались перейти от слов к делу, но быстро убеждались: Святое Слово всегда проигрывает хорошо пристрелянному револьверу и твердой руке.
— Это добрый доктор сломал тебе руки? — сквозь зубы спросил Сайнжа.
Кажется, он заорал, выкручиваясь из мертвой хватки и вспышкой интуиции сознавая — альясы вовсе не торопятся прикончить его и сожрать. В своей неосознанной жестокости звери просто забавляются с постепенно издыхающей жертвой. С них вполне станется оторвать человеку парочку конечностей и глазеть, как тот будет ползать, обливаясь кровью. Шолто повезло, он умер сразу. Что станется с ним?
Застыв в неподвижности, охотник долго смотрел на сомкнутые, искривленные пальцы с облезшими ногтями. Кем бы не были незнакомцы в спасательном вельботе, они до конца оставались вместе.
