Вместе с револьверами на поясе охотника болтался неразлучный нож в тисненых кожаных ножнах, откованный на Найхави. Вытащив клинок и примерившись, Сайнжа врубился в густое сплетение древовидных лиан с мелкими листьями. В здешнем климате все растет быстро, значит, лианы так разрослись за год или два, укрыв собой некий продолговатый предмет. Надо полагать, таинственный звездный корабль, о котором упоминал Рафихаши.
Вжикнула подвешенная на медных кольцах занавеска. Слаик вошел, протирая шестипалые конечности влажной салфеткой и сухо кивнул управляющему:
— А как вы очутились в мастерской? — не понял Боумантессе.
Альясы вдвоем взгромоздились на борт корабля. Ощерившиеся, в ореоле мельчайших брызг и синевато-белом взблеске молнии, они представали истинными чудовищами, выкарабкавшимися прямиком из недр кошмарнейших снов. Уродливый нарост на месте отстреленной охотником лапы Тени набух и раздулся вдвое, сочась призрачно-зеленоватой кровью. Альяс передернулся всем телом, корявый бугор сморщенной кожи и чешуи лопнул, выбросив фонтанчик липкой слизи. Изнутри, разворачиваясь, высунулась новая конечность — короче и на вид мягче утраченной, с загнутыми внутрь когтями. Скрипуче пощелкивая, Тень распрямил новобретенную лапу, и пронзительно зашипел.
Изображение сменилось, словно тот, кто вел съемку, слегка повернулся на месте. Мелькнул круглый столик с опустошенными бутылками и тарелками, заваленными вскрытыми ракушками мидий. В пространство кадра ворвался молодой человек в светлом пляжном костюме с ракеткой для лаун-тенниса. Смуглый, с взъерошенными свежим ветром темными волосами и черными глазами, сияющими азартным весельем, он покорял не классической красотой, но притягательным грубоватым своеобразием.
Извернувшись под хруст выскочившего плечевого сустава и болтаясь в воздухе, Сайнжа с диким воплем ударил обеими ногами под челюстью, смутно надеясь, что альяс устроен, как большинство живых созданий, и у него отыщется подобие горла с дыхательными путями. От неожиданности тварь хекнула и судорожно дернулась, вскинув безглазую морду. Поджав ноги, Сайнжа ударил еще раз, отчаянно рванулся — и слишком поздно понял, что летит в пустоту.
— Ну, огромное спасибо им за это, — буркнул Сайнжа. — Для чего я годен, стать закуской на ужин?
— Может, они его жрут, — с серьезнейшим видом предположил Рафихаши. Ни у кого из присутствующих не повернулся язык возразить старому лаймеру. Вольный развил безумную идею:
