Он просто не верил своим ушам. Я променял его — своего лучшего друга — на какого-то Арни и его прихоти? И это с учетом того, что Арни — долбаный Индра?
Мне нравился Индра таким, каким он был сейчас, я совершенно не хотел видеть на месте жалостливого Арни озверевшего, жаждущего возмездия сатану.
— На этот счёт можешь даже не переживать. — Он всё-таки подчиняется, и я отхожу в угол, точно побитая собака. — Она мне не нужна.
— Не похоже, что такие дарят женщинам, — упрямо гну я свою линию. Дело пахнет жареным, что вынуждает дока ускользнуть, сославшись на неотложные дела.
— Арни, там ты... ты сможешь мне помочь, потому что станешь совершенно другим. Ты изменишься, если согласишься...
— На небе?
— Но ведь вкусно было, — говорит он в своё оправдание, и я согласно молчу.
— Приют? — переспросил один, вытирая ладонью пышные усы.
Чертовски вовремя.
— Но ты не ангел?
— Боги, какой ты ранимый, — усмехается он, потирая подбородок. — Я не собирался с ней спать. Она — вся твоя...
Селия выглядит несколько одурманенной, хотя я знаю, что это — всего лишь следствие присутствия Чери. Так он действует на всех женщин. С тех пор, как он здесь появился, горничные словно с ума сошли: все их разговоры только о моём друге. О нём мечтают, им восхищаются. Селия — не исключение, я это понял уже давно. Вероятно, о подобном моменте она грезила во сне и наяву... Что касается наличия "лишнего элемента"? Она рассматривала меня как условие. Так, словно Чери заключил с ней сделку.
— И ты всё это время скрывал от нас, сволочь? — взъелся Раск, обращаясь, почему-то, именно к доку. — И ни слова нам не сказал! А может ты позабыл о такой мелочи, а? Ведь ты у нас человек занятой. У тебя случайно в ежедневнике не значится пункт "рассказать ребятам о том, что у меня в подвале валяется тело грёбаного Индры"? Ты пролистай на досуге, а то мне трудно поверить в то, что ты за все эти годы даже не попытался нам об этом намекнуть.
Я долго молчу, после чего решаюсь уточнить:
— Индра никогда не считал устранение Децемы необходимостью, — даёт о себе знать Дис, и все замолкают, — как и его отец. Изначально уничтожение вообще не числилось в их планах. Децема — клан не менее древний, чем Нойран. Это история, а Иберия всегда относился к ней с уважением и научил этому своего сына.
— Гай прав, ты действительно чокнулся, — вздыхаю я, пряча зажигалку в карман. Головная боль похожа на тупую отвёртку, всаженную мне в затылок. — Ладно, проваливай отсюда. И не говори больше ни слова, а то меня стошнит.
