Своей незаконной любовью, мать обрекла ее на вечные издевательства. К ней относились как к прокаженной. Брат лишь изредка обращал на нее внимание. Да и то, только тогда, когда хотел взвалить на нее очередную работу. Единственным астарнцем, кто любил ее и заботился о ней, был ее личный телохранитель Матео. А собственная мать старалась не замечать, делая вид, что она не ее родная плоть и кровь. Даже необыкновенная красота не принесла ей пользы. Один только вред. Мужчины предлагали Амирре все что угодно, но только не брак. Через несколько месяцев ее отдадут в дом нежности. Собственный брат решил продать ее владельцу борделя для Верховных и Высших. Но даже зная это, она все еще надеялась на его снисходительность. Амирра верила, что он может проявить чувства сострадания, и позволит ей остаться. Она могла бы воспитывать его детей. Это было все, о чем она мечтала, просто остаться жить в доме где выросла. И приезда своей чистокровной сестры по отцу - она ждала больше всех, так как думала, что та сможет повлиять на Верховного. Или может быть чистокровная согласиться на то, чтобы она стала ее личной служанкой, тогда ей не придется доживать свои дни в доме нежности. Со слезами на глазах, девушка поспешила в свою комнату, чтобы там, без свидетелей, проглотить очередное унижение, которому подверг ее брат.
Верный Матео ни отставал от неё ни на шаг. Ему хотелось собственноручно придушить Верховного. Он так любил эту хрупкую девушку, похожую на редкий цветок. Ему невыносима была даже мысль о том, кем она станет в ближайший месяц. От мыслей, что эту красавицу сможет получить любой, кто заплатит достаточную цену, ему хотелось рвать на себе волосы.
Матео слышал, как Амирра сказала верховному о том, что чистокровную не удастся доставить на Астарн. Неужели, их любви не суждено быть. Если чистокровная не сможет дать свободу Амирре, это значит, что через несколько недель девушку увезут из дворца. Что же тогда станет делать он? Глядя, как плачет его возлюбленная, Матео молча вытирал ее слезы и прижимал к себе ее хрупкое тело. И думал..
В апартаментах Верховного царила неразбериха. Любовница правителя, стыдливо спрятавшись под одеялом, украдкой разглядывала нескольких молодых мужчин. Подтянутые, стройные, все как один носили черную форму Клинков. Усевшись за круглым высоким столом, они шумно спорили с правителем. А Верховный спокойно слушал их выкрики холодно улыбаясь. Церцера ясно видела эту холодную улыбку. Так улыбаться не умел никто. Он улыбался всегда. Насмешливо, презрительно, холодно, самоуверенно. Всегда. Но никогда не улыбался искренне, тепло. И никто никогда не слышал его веселого заливистого смеха. Вот и сейчас, она сгорала от смущения, а ему было все равно. На губах застыла ледяная улыбка. Столько мужчин... Даже ей, той кто был лучшей фавориткой Верховного уже несколько лет, было не по себе. Еще бы, сейчас она чувствовала себя простой девкой из дома нежности для низших. Никакого уважения...
