Покончив с волосами, мужчина откашлялся, привлекая внимание, и заговорил:
Девушка, слегка хмуря бровки, но при этом каким-то удивительным образом сохраняя прежнее безмятежное выражение лица, кивнула на слова своего спутника. С едва различимой неохотой она убрала ручку от Отиса, почтительно присела, на краткое мгновение задрожав густыми черным ресницами, и растворилась в толпе гостей. Батрис же был подхвачен парой статных молодых мужчин, которые, судя по всему, были весьма рады его видеть.
Глаз в какой-то момент выцепил длинные зеленые одежды, какие могли носить только богослужители. Молодой жрец, застыв в одной позе, с величайшим почтением держал в руках небольшую лакированную шкатулку из черного дерева.
Я потрясенно мотнула головой, едва найдя в себе силы проговорить:
Если темноглазая красавица позволяет себе так общаться с магом, закатывать истерики и поливать его грязной бранью, то, вероятно, они уже достаточно близки. Как же, все-таки, гадко и неприятно…
Впрочем, именно этот фонтан своей репутацией и манил множество видных гостей, и Темпичи пока ни разу не пожалели о своем богохульном решении возвести нечто подобное.
Я кивнула и со всеми попрощалась, а госпожа Темпич отдала приказ готовить экипаж.
— Я уж думала, эти гости никогда не закончатся, — пробормотала она, беря у официанта предложенный ей бокал.
Или богам вообще нет никакого дела до нравоучений и человеческой морали, которая никогда не затрагивала своими законами этих высших сущностей. И они лишь пытаются развлечься, спутывая нити человеческих жизней в безобразный клубок? А когда нити запутываются настолько сильно, что с этим уже ничего нельзя поделать, божества, не испытывая никаких угрызений совести, их перерезают.
Несколько минут мы здоровались и обменивались всевозможными любезностями с попавшимися нам знакомыми. Затем маменька, с щелчком сложив кружевной лиловый веер с черной каймой, оценивающе оглянулась на уже складывающиеся компании беседующих и тихо, так, чтобы только я могла услышать ее, проговорила:
— Я даю свое согласие на заключение этого союза, — или моя впечатлительность сыграла злую шутку, или же он действительно проговорил это таким тоном, словно речь шла не о помолвке, а о приговоре.
Отец Элины подал знак, и уже ранее замеченный мной жрец медленным величественным шагом прошел к двум господам и встал лицом к Элине и ее суженому.
— А сколько сейчас времени?..
