— Вам действительно лучше уйти, — вкрадчиво сказал отец, повернув голову к Арнейму. — Мы не станем сейчас обручать молодых, это невозможно.
— Ни звука, — короткое предостережение, и над моей грудью расцвела обжигающая боль.
— Но, согласитесь, в это сложно поверить, — упрямо продолжила я, предприняв новую попытку отстраниться. — Меня и Отиса ничего не связывает, кроме двух танцев. Даже слов, сказанных между нами, едва ли наберется с три десятка. Чтобы пойти на столь отчаянный шаг, нужна более весомая причина, иначе бы Ферре пришлось расправляться с большой толпой дам, с которыми Отис имел куда более длительные беседы.
Энтон сдержал свое обещание. Обычная противоожоговая мазь проявляла чудеса излечения, и я надеялась, что когда снимут бинты, от красных пятен на коже не останется следа.
— Хочу напомнить, — произнесла, облизывая враз пересохшие губы, — что я являюсь единственным ребенком своих родителей и наследницей всего рода Извич. Когда-нибудь самый старший из моих детей унаследует все регалии и фамилию рода, но пока будущее моей семьи — это я. Поэтому, я не могу выйти замуж за человека, который и так находится в связи с другой женщиной, Ферре Лоурель, это — глубоко оскорбительно и для меня, и всех моих предков.
— …моя охрана пустилась вслед за нападавшими, от них вестей я пока не получал. Лекаря для Клариссы скоро пришлют, этим уже занялся ваш дворецкий. Только не волнуйтесь, хвала богам, она отделалась сравнительно легко, и прямо сейчас ее жизни и здоровью ничего не угрожает.
Я же чувствовала, что с Отисом что-то не так. Осознавала, что молодой человек с такой внешностью и карьерой не может быть одинок, и что всегда найдется та, что с радостью согреет ему холодную постель. Но постоянные отношения несколько лет?..
За окном блеснула молния, и в воздухе рассыпался едва различимый грохот. Гроза была пока далеко, но ливень за окном уже шел плотной стеной.
— Нас точно никогда не представляли друг другу.
И все же, как-то не складывается. Корре, изображая благородного рыцаря, непременно должен был явится в тот самый момент, когда на меня напали. Или хотя бы сразу после того, как вырвалась моя сила, убившая двух из трех наемников. Продолжительная лесная погоня не могла быть по плану, головорез легко мог лишить меня жизни, если бы не удачное стечение обстоятельств и везение, что я не успела по пути к захоронению переломать ноги. Да и после смерти Косы я какое-то время пролежала без сознания в лесу… смысл так тянуть?
