— Я знаю, на что иду.
Старик вновь одобрительно покачал головой, мне даже показалось, что он улыбнулся, но на старом морщинистом лице было трудно что-то различить, и я просто выкинул эту мысль из головы.
— Слова настоящего мужчины. Были приятно с вами пообщаться, мсье Лефевр, а теперь вы можете быть свободны.
Не дожидаясь моей ответной реакции, он поднял руку и резким движением дал понять, что разговор окончен.
Моя машина все дальше удалялась от этого заведения, но то, что было сказано в нем, в кабинете Виктора, продолжало меня волновать. Я все еще не мог поверить, что смог свернуть с этой дьявольской дороги, избавиться от чувства постоянной тревоги, которая сопровождала меня всю жизнь. Мысли бурлили в моей голове. Я не мог точно знать, смогу ли я вновь начать все заново, перестать бояться каждой встречи с Дюпон. А вдруг она все узнала? Вдруг за мной следили и она смогла записать наш разговор с отцом Хамона Пикара? Нет, это было невозможно. Она профессионал, но такое провернуть ей не под силу.
От нарастающего нервного напряжения я полез за сигаретой. Встряхнув пачку и покрутив из стороны в сторону, я с небольшой досадой обнаружил, что в ней осталась всего одна штука. Вскоре горький дым полностью наполнил мои легкие.
Ночной Париж — это было удивительное зрелище. Узкие улочки сменяли друг друга, разрезая большой город, словно кровеносная система, вскоре заменяясь большими дорогами, ведущими за пределы элитных районов в неприглядные пригороды. Роскошь уходила, открывая путь для нищеты и запущенности. Такое соседство было частью этого города, как две стороны медали, как два полушария мозга, без одной из них, город просто не смог бы существовать.
Вскоре автомобиль вырвался из каменных лап столицы в просторный и недружелюбный пригород. Дорога была пуста, на всем пути я не встретил ни одной встречной машины, ни одного человека, никого. Я упрямо вглядывался в наступающую темноту, пытаясь увидеть вдалеке очертания своего дома. Воображение рисовало прекрасную картину: встреча с женой, теплая постель и сон без угрызений за проделанную работу. Впервые в жизни я чувствовал, что сделал что-то действительно важное, и мне хотелось поделиться этой радостью со своей семьей.
Наконец глаза начали ловить знакомый силуэт, и спокойствие тут же наполнило мое сердце. Несмотря на поздний час, свет на верхнем этаже горел очень ярко и я с еще большей силой вдавил педаль газа в пол. Мне было волнительно от всего этого…
