Тяготение на Ганимеде не сильно отличалось от Меркурианского, или Лунного. Отлично.
Дождались ли хоть кого-то их хозяева? Нужно ли ему и туда?..
Впрочем, кого он пытается обмануть — надо быть честным хоть с самим собой. Он задумал это не потому, что дома ждут дела. И не потому, что он пока — самый ненужный член экспедиции. И, конечно, не потому, что наконец нашёлся… Эванс.
Плевать на сложности археологов, лингвистов и семантиков, я видел то, что назвал для себя так: одно кольцо и одна вертикальная черта. В следующей строке было два кольца и две вертикальных черты. В третьей — три кольца, а дальше — три вертикальные черты.
Корабль наверняка огромен — он чувствует неполную невесомость!
Здесь везде горел почти самый яркий свет, и пространство Кургана оказалось прямо-таки забито разнообразными формами жизни!
Чёрт! О чём это я — три миллиарда лет назад на Венере, (Как, впрочем, и на Земле!) атмосфера была такая, что без скафандра всё равно ходить было нельзя. И не из-за давления вовсе, а из-за отсутствия кислорода. Поэтому логичней всё же предположить, что никакой это, разумеется, не Юпитер, (вон он, в следующей строке, и, конечно, не сам, а только его спутники!) а наш старый добрый друг Фаэтон!
А, ничего. Оказывается, я здесь всего пятнадцать минут. Можно ещё немного побыть.
Камеру и фонарь он пока отключил. Пока сидел и ел, думал.
— Хм! Хорошая идея! Попробую. — действительно, на участках, засыпанных мелким реголитом хотя бы на долю дюйма, следы человека в скафандре отпечатались отчётливо.
То есть, по-смыслу, они от остального отделены.
Облизав губы, и поняв, что молчать не в силах, он выдавил:
Через полминуты сработало.
Осмотр их и съёмка принесли весьма бедные результаты и комментарии. В стенах кое-где имелись ниши. И проёмы. Некоторые вели в смежные комнаты, некоторые были глухими. В разных местах таких ниш, а кое-где и прямо в стенах, были углубления и впадины. Круглые и прямоугольные.
Сверху вниз, по, так сказать, меридианам, шли десять (У другой особи, правда, их оказалось одиннадцать — половые различия, что ли?) широких чёрных полос, сходивших на нет у «полюсов».
То, что он как-то инстинктивно отложил на потом.
Огромный вздутый когда-то живот тоже указывал на довольно значительный объём органов пищеварения. Значит точно — травоядное.
Отснять он успел не больше трети пространства Корабля, да и то — поверхностно, без углублённого, так сказать, осмотра деталей. Да и ладно — поскольку он хотя бы
