Не замечая, как похотливо блеснули глаза Эрет, подросток начал возиться с двумя подушками и одеялом.
— Эрет, я должен повидать тётю...
— Те девушки... они увидят меня... поймут, что Эрет нарушила правила, привела своего парня.
— Жаль, что не успел... протолкнуть закон Очищения. Но ничего, за мной придут другие.
Но раненый истолковал всё по-своему.
— Некогда, — ответил мрачно евнух. — Всё сопровождаю одно скучающее высочество в путешествиях.
— Вам вредно ходить. Раны могут открыться, — попытался остановить парня мужчина лет пятидесяти с тонким голосом и безбородым лицом.
И как бы ни ненавидел Найрус Олэ Меченосца за всё, чему был виновник этот человек, он с тоской понимал, что даже если и есть секретный заговор против полных мразей и законченных подонков, то на особенный урон в битве с нетипичным охотником можно не рассчитывать.
Этот человек походил на его слугу, но тоже держал осанку аристократа. На его боку висела дорогая сабля, а одна рука точно так же была на перевязи.
Принц Лар посмотрел на целующихся за колонной Эрет и Блича, и его лицо скривило от обиды.
— Сколько тебе? Лет шестнадцать, не больше. Кто тебя так жестоко обстриг? Это настоящее преступление состригать волосы такого чудесного цвета... никогда не видел, они светлее светлого. Какой негодяй изуродовал своими зубами твою шею? У тебя самая чудесная кожа, какую я встречал... Какого ты народа? Никогда не видел такое лицо... Стой, понял! Тебя остригли, потому что заставляют работать с дамами, а не с мужчинами.
— Ах, я бы воспользовалась без раздумий вашим предложением, но тогда мой горе-зодчий на что будет кормить семью?
С большим трудом, но Блич, как ему казалось, научился понимать людей. Видеть или хотя бы предполагать мотивы даже последних подонков этой расы. В каморке Бия вся его стройная система дала сильный крен, а сейчас и вовсе полетела в тартарары. Блич опять вернулся к тому, с чего начал. Страшный, чудовищный в своей злобе мир, и не понимающий его мальчик-тень. И самое зловещее: абсолютная бессмысленность этой злобы. Незнакомых людей... совсем незнакомых... не святых, но и не творивших убийства и насилие... своё время, свои деньги и всё только ради того, чтоб другому не было счастья?
— Я тебе покажу одну секретную позу.
— И даже если доведётся мне пройти Долиной Смертной Тени, не убоюсь я зла,— очень медленно произнёс учёный, вспомнив строчку из книги, так интересовавшей Лигера.
Он засмеялся.
Охотник убил мужчину теневой саблей и встал на корточки. Мерзко захихикал, щёлкнув по отрубленной голове, и Найрус узнал его. Сволочь, зарубившая мать ребятишек, прежде надругавшись над ней. Профессор пытался спасти женщине жизнь, но рана была слишком глубока. Отец Блича и Фейли тоже пал от руки этого пятидесятника.
