В умывальной комнате Блич поставил себе греться на железную печку полный чан. А Викки, как выяснилось, мог умываться ледяной водой, не чувствуя дискомфорта.
— Да, не поверишь, это всего полквартала отсюда.
Секретарь вскочил с пола, но радость на его лице погасили холодные слова Волка:
Через пять минут они покинули дом, и тут Волк дёрнулся всем телом и повернул обратно.
— Ха-ха-ха, убить Смотрителя! Самого Смотрителя! Нас ничто не спасёт. Нам конец, Викки. Хотя, почему нам? Тебе! Тебе и этому горе-поэту. А меня здесь нет. Всё. Больше мы не друзья и не братья. У тебя своя жизнь, у меня своя.
Викки тоже ударил кулаком в стену, но не донышком, а костяшками, и от этого удара дерево треснуло, а с потолка осыпалась штукатурка.
— Зачем, Викки, забери тебя болотная нечисть, зачем?!
Некоторое время они опять сидели молча, а потом Виклор спросил, где здесь умывальня.
— Смотрителя. Не узнал? Просто я ему сделал небольшую хирургическую операцию по изменению внешности. Да видно переборщил с глубиной надреза.
— Ну, король Волк, — с вызовом спросил подросток, — теперь не станешь подавать мне руки? Как велит ваш дурацкий кодекс.
Это был Секретарь — худой парень чуть моложе Виклора, с писчим пером за ухом, пальцами в чернилах и маленькими очками на переносице.
— Я... я останусь и дождусь кого-нибудь... Идите одни.
И пока Викки смывал кровь с татуированной кожи (здесь Волк знал, в отличие от многих офицеров ночной армии, меру, наколок было всего пять: «Сиротская Доля» между большим и указательным пальцем, «Король Тропы» на груди, знаки вожака и разбойного ремесла на предплечье, и волчий оскал на плече с надписью «кровавым» шрифтом «Я прав»), Блич рассказал, кто он такой и каким манером оказался в столице Блейрона. Не забыл упомянуть и о Чуме теней.
— Гуллейн. Прям, как у Воина Чести.
Блич закончил омовение, вытерся, надел сорочку, и они вернулись в гардеробную, где мальчик легко себе нашёл новую одежду, а вот на Волка ничего не налезало. Пришлось думать, где старик прятал свой второй комплект одежды. В нём король разбойников стал похож на монаха, вышвырнутого из монастыря за пьянство. Блич даже засмеялся. Впрочем, когда Виклор закатал рукава балахона, натянул свои высокие сапоги, стерев с них кровь, и надел волчий жилет, грозный облик вернулся.
Секретарь ушёл наверх. Через минуту раздался его крик. Через три минуты вернулся он сам.
На поясе Виклор носил только четыре ножа для метания, три ножа разной длины и ширины лезвия предназначались для ближнего боя. В двух, тесаке и медвежьем ноже, мальчик-тень признал весовую сталь. На вопрос, что это такое, Блич ответил, что это такой редкий вид стали, секрет изготовления уже утерян, называется так потому, что воткнув куда-то клинок, на нём можно подвесить груз очень большого веса, и нож не сломается.
