— Как пожелаете, моя…
— Я не побоялась. Ты всё не так поняла.
— Видимо потому, что разговор не для несовершеннолетних, это же очевидно, ши Лимайн, и вам не кажется, что вы лезете туда, куда вас не просят.
— Госпожа, — напомнил Стемп о конспирации, и Гри кивнул, соглашаясь, но его взгляд посулил медленную и мучительную расправу, чуть позже, но не сейчас. Стемп усмехнулся ему вслед, затем спокойнее улыбнулся янаре. Наконец-то она в его объятиях, звуки приглушились, отходя на задний план, а мир стал вращаться вокруг неё, единственной.
— Это миф, — разбила романтический настрой Гри Дарья. — Классики уверяют, что нет ничего сильнее и ярче настоящей любви, а первая влюблённость стирается под натиском настоящих чувств.
— Эсам, мы обсуждали кое-что личное, и не хотелось бы выносить это на всеобщее обсуждение. Ситуация, честно, гипотетическая, ведь ни один уважающий себя мужчина не поцелует девушку первым, не получив предварительно на то её согласия. Так ведь?
— К чему всё это? — тихо спросил Эсам, на что Лиза ответила:
— Как мило встретить вас вновь, господин Круифф. Вы к нам в качестве кого нынче?
Я усмехнулась. Над нашим столом повисло напряжённое молчание, казалось, что даже звуки громкой музыки не могли нарушить его. Лиза умела мстить, легко и просто всё расставила на свои места, взывая к совести. Вот только у нашего дворецкого, видимо, её и не водилось.
— Мята, — кивнула Дашка, отсалютовала нам и предложила напиток Лимайну, который хмыкнул, взял пустую трубочку и отпил, дегустируя. Вот только я знала, что он просто проверял. В этом вся наша жизнь с девушками, нам можно всё, но под неусыпным контролем и вечными проверками.
В таком состоянии танцевать с Гри не хотелось, потому что нужно было подумать. О чём? Возможно, о слишком грустном, но Лиза не дала, предложила выпить. А что? Отличная идея, как раз то что надо, дабы развеять грусть. На манауканок алкоголь не действовал, поэтому мы смело заняли столик и углубились в изучение ассортимента винной карты.
— Унжирские, — чуть помедлив ответила Дарья, за что получила снисходительную ухмылку.
Прикрыв глаза, Бурель улыбнулся, вновь увидев перед внутренним взором янару в роскошном алом платье в свете ярких ламп, блистающую на балу в честь своего совершеннолетия. Его янара. Открыв глаза, приблизился к зеркалу, рассматривая себя изменённого, хмыкнул. Кожа перестала быть бледной, глаза чёрные, а ресницы и брови белые. Нанёс тоналку на губы, чтобы прикрыть их яркость, поморщился от противного вкуса. Взбил волосы пятернёй, радуясь, что не отрастил их по последней моде. Осталось сменить защитный костюм на что-то повседневное и можно в клуб или бар. Но прежде отплатить телохранителю. Достав упаковку успокоительного из кармана брюк, подкинул на ладони. Надо и охранникам порой вздремнуть.
