— Мой тебе совет, девочка, беги-ка поскорее в душ, да вымойся хорошенько. От тебя чужим мужчиной пахнет. Обоняние у баро чуткое, враз поймет, что была с другим, тогда ни тебе, ни ему несдобровать.
А Надя так и встала как вкопанная, щеки вмиг вспыхнули:
— И вы ничего не расскажете хозяину? — покосилась на нее.
— Я же говорила, в дела судьбы не лезу. А все, что происходит, то и должно происходить. Поторапливайся, баро вот-вот приедет.
Нельзя допустить, чтобы Романо узнал обо всем. Надя тогда поспешила в ванну. И едва успела, ибо Романо вернулся как раз, когда она ступила в душевую кабину. Благо, сразу к своей чаюри не пошел, а отправился на летную площадку. Надо было полетать. День выдался тяжелый — совещания, поездки, под конец еще Миро заявился, причем без предупреждения. И вел себя уж больно по-хозяйски, что разозлило вконец. Этот дракон покажет всем зубы, обязательно, а отец пожалеет, что связался с ним. Такие драконы привыкли считать себя пупом земли, в их руках власть, деньги, им никто не перечит, отчего эго пухнет, границы стираются.
Обо всем об этом Романо думал, пока шел на площадку, а как оказался на ней, сразу втянул носом воздух. И инстинктивно повернул голову в сторону лавки. Конфетка снова была здесь. Но уловил Романо запах и еще кое-кого, кто тоже побывал здесь, отчего желание летать тут же пропало. Жаль, не установил здесь камер в свое время. Через минуту он уже шел обратно, шел и свирепел на ходу.
— Где она? — чуть ли не с ноги открыл дверь дома.
Вера уже стояла у входа, дожидалась:
— У себя. Что с настроением?
— На работе переработал, — огрызнулся и устремился в комнату Нади.
И столько уже себе напридумывать успел. Если почует на ней запах этого сукиного сына…
Надю нашел в кровати.
— Была сегодня на площадке? — заявил с порога.
— Д-да, — сразу села.
— Одна?
— Одна, — выдала быстрее, чем успела подумать.
Романо сейчас же подошел к ней, схватил за руку, заставив подняться. Да вот только пахнет девчонка гелем для душа и шампунем.
— В чем дело? — и посмотрела ему в глаза. — Мне больно, — дернула руку, чтобы отпустил.
И он отпустил.
— Слушай меня внимательно, — дракон внутри все еще ярился, отчего тело нагрелось, вены проступили. — Ни один мужик не должен прикасаться к тебе, даже говорить с тобой, пока ты со мной. Поняла?
— Я и не… — но он перебил.
— Поняла, спрашиваю?
— Да, — кивнула. — Поняла.
— Вот и хорошо.
Как же хотел сегодня провести вечер с ней, но разбесился так, что придется все отменить, иначе велик риск причинить ей боль.
