— Завтра вы поедете к его кузену и проведете там весь день. Романо не тронет тебя, в этом будь уверена. Охота вымотает его. И как я уже говорил, будь покорной, не зли дракона. Охота распаляет нас, потому лучше масла в огонь не подливать.
И снова посмотрел на кольцо. Как бы ему хотелось, чтобы этого кольца не было, чтобы сердце чаюри было свободно.
— Как ты понял, что я здесь? — заметила его участившееся дыхание.
— По запаху, — улыбнулся. — Скажи, он показался тебе? Показал дракона?
— Да. Вчера.
— Я бы тоже хотел показаться тебе, — осторожно коснулся ее щеки.
— Даян… я… у меня есть…
— Знаю, Надя. Помню. Но я должен, прости, — подался вперед и поцеловал. Не утерпел, как ни пытался. Дракон и так все дни провел в муках.
Его поцелуй был куда мягче, аккуратнее. А Надя не стала мешать, позволила поцеловать себя так, как ему хотелось, ведь от Даяна зависит ее свобода, возможно, жизнь. Лишь бы только он не увлекся, не повел себя как хозяин.
Увы, Даян не смог проникнуть в душу чаюри, не смог прочувствовать ее, хотя очень хотел. Но с первого раза этого может и не случиться, нужно время, которого, к сожалению, у них нет.
— Ты мне очень нравишься, — смущенно улыбнулся. — Очень, Надя.
— Я не знаю, что тебе ответить.
— Ничего не отвечай. И спасибо за поцелуй.
Еще целый час они провели вместе. Сидели на лавке, смотрели на горы, ловили потоки ветра. Даян не лез с разговорами, не мешал Наде думать, ему было достаточно ее присутствия рядом, ее энергии, которую источало тело. И когда подошло время прощаться, все-таки спросил:
— Давно ты встречаешься со своим женихом?
— Год и два месяца.
— А когда обручились?
— Незадолго до моего отъезда. На осень запланировали свадьбу, — и глаза защипало от слез.
— И ты уверена, что он тот самый? — посмотрел на нее. Да, он бы любовался ею днями и ночами на протяжении долгих-долгих лет.
— Уверена ли? — пожала плечами. — Сложный вопрос. Ни в чем нельзя быть уверенным на сто процентов. Но я люблю его, хочу прожить с ним жизнь, родить ему детей.
Однако Надя не знала, что Даян не просто интересовался, он сравнивал ее слова с эмоциями. Чаюри либо лукавит, либо просто хочет думать, что любит.
— А Романо?
— Что Романо? — сейчас же нахмурилась.
— Да, ничего.
Вот на него среагировала моментально, сынок Тагара явно волнует ее, только пока неясно, что это за волнение, какие именно чувства вызывают оное.
Даян ушел спустя минут пять, а Надя еще посидела с полчаса да поплелась в дом. Завтра ее ждет очередное испытание. И главный вопрос, придет ли он этой ночью? Только вот на чем поймала себя, так это на том, что не испытывает былого отвращения. Тогда же стало стыдно, очень. Ее похитили, приволокли сюда, дали четко понять, кто она и для чего нужна, пообещали заплатить, если будет покладистой. Надя вбежала на веранду и только хотела открыть дверь, как справа донесся голос Веры, та сидела на плетеном диване, курила трубку.
