Граф вышел нам навстречу. На меня даже не взглянул, чему я только порадовалась. Глаза его оставались ледяными. Было заметно, что визиту особы царских кровей он не рад. Испуга не показал, но и радушия тоже. Поздоровавшись и произнеся парочку приличествующих ситуации фраз, его сиятельство предложил нам сесть за стол. Так мы и расположились: граф — по одну сторону, мы — по другую.
— Чем вызван интерес к моей персоне? — спросил господин Веров, не намереваясь особенно затягивать встречу.
— Интерес не к вам, граф, — ответил Лекс, — хотелось бы узнать, где ваша дочь.
— В Школе заклятий, как и положено, — не моргнув глазом, соврал Веров.
Я немного отвлеклась от их пикировки, прикидывая, как выпутываться, если речь зайдёт не только о «дочери», но и о «племяннице».
К моей радости, эту тему обошли стороной. Его светлость настаивал на том, что в Школу поехала его дочь, и сомнения неуместны. Попытавшись зайти то с одной, то с другой стороны, Лекс не добился успеха и замолчал. Мужчины сверлили друг друга взглядами, а я не знала, чью занять сторону. Не хотелось подставлять подругу, заявляя, что её мнимый папаша врёт, но и видеть, как огорчён куратор — он же принц — мне тоже было больно. Гнетущая тишина нервировала. Мощная дверь и толстые стёкла окон не пропускали звуки снаружи. Возможно, действовало и заклинание тайны, наложенное на кабинет одним из собеседников. Я кашлянула, прочищая горло, и чуть подалась вперёд, облокачиваясь на стол:
— Дядюшка, расскажите, когда Полина сбежала из дома и как долго отсутствовала?
Граф, смотревший до этого в стену над нашими головами, перевёл взгляд на меня, и я пожалела, что открыла рот. Таким морозом повеяло от бледно-серых глаз, что захотелось плотнее запахнуть куртку. Что я и сделала, суетливым движением стянув полы и скрестив на груди руки.
— Какое. Это. Имеет. Значение? — отрывисто спросил граф.
— Возможно, всё так и есть, как вы говорите, — не сдавалась я, — а что если девушка, найденная в монастыре, всего лишь похожа на Полину, а вы приняли её за дочь? Сама она ничего не помнит, ни подтвердить, ни опровергнуть не может. Вдруг вы обознались? Допуская такую вероятность Ле... великий князь переживает за пропавшую леди. — Заметив, что бесстрастная маска на лице графа слегка дрогнула, я решила дожать: — Надо исключить такую несправедливость и попытаться найти Полину.
— В свою очередь, — добавил от себя Лекс, — обещаю, что ни вам, ни девушке, которая считает себя вашей дочерью, ничего не грозит. У меня достаточно полномочий, чтобы возбудить уголовное дело, и всё же я не допущу огласки. Ведь вы не хотите испытания жезлом правды?
