Дождавшись, когда мы разбредёмся по своим ячейкам, Клавдия Семёновна встала в центре зала и, усилив голос уже знакомым нам заклинанием, начала рассказ. Кто-то слушал сидя, кто-то лёжа, как Алина, я же не могла не расхаживать по своему закутку, спрятав сжатые кулаки в кармашки. Воспитательница говорила о том, что дракона пытались одолеть многие: и богатыри, и воины, и родовитые юноши, и мужики из простых. Кто-то желал выручить невесту или сестру. Кого-то тянуло на подвиги. Кто-то мечтал прославиться...
— …Но в одиночку никто не мог справиться с ним. Людям пришлось объединиться. Они построили замок и хитростью заманили туда ящера, заявив, что не хотят больше отводить девушек в лес, а предпочитают оставлять их под крышей. Замок был ловушкой.
— А как же Любовь? Её привели туда как последнюю жертву? — спросила Прилучная. Она лежала на боку, подставив под щёку ладонь и опираясь на локоть.
Кроме меня, мало кто услышал её вопрос, Клавдия Семеновна быстро пошептала очередное заклинание и обратилась в нашу сторону:
— Повторите для всех, леди Верова. — Когда вопрос Алины прозвучал на весь зал, воспитательница ответила: — Девушек не отдали дракону в тот раз. А жертвой стала любовь. Такую цену пришлось заплатить за необратимость заклятья.
— В смысле — любовь? — села Прилучная.
— В обычном смысле, Полина, — сказала Клавдия Семёновна как-то по-родственному, так бабушки говорят с любимыми внучками. — Наш мир проклят. Этого чувства не испытывает никто... — Немного подождав, когда переглядывавшиеся воспитанницы успокоятся, она продолжила: — Не представляю, как видели будущее те, кто решились пожертвовать любовью ради спокойствия, но вряд ли они предвидели все сложности. Пришлось издавать множество законов, чтобы людской род не прекратился. — Голос Клавдии Семёновны снова приобрёл скрежещущие металлические нотки: — Завтра у вас первым уроком стоит «Право». Там узнаете подробности. А теперь, будьте добры, переодевайтесь и спускайтесь к ужину. Полагаю, провожать вас уже раз не нужно.
Со всех сторон послышались довольные отклики. Воспитательница запустила таймер, и зал превратился в многокомнатное общежитие. Мы с Прилучной не торопились отделиться. Алина перешла в мою ячейку и только тогда вырастила стену.
— Жесть! — констатировала она. — Как думаешь, принц тоже не способен влюбиться?
Я пожала плечами. Меня вполне устраивал собственный мир, где с любовью дела обстояли более-менее нормально. И всё же было жаль, что Лекс не способен на ответные чувства, и не только потому, что я ему не нравлюсь, а вообще. Я села на краешек кровати, уронив руки на колени. Алина пристроилась рядом, обняв меня за плечи. Мы помолчали, думая о своём. Наконец, Прилучная сжала меня сильнее и упрямо мотнула головой:
