- Раньше, слышь, приемные дома для стариков были... Есть ли теперь-то?
Настя терла лицо:
- Чтой-то со мной?.. Дичаю...
- Разве не вижу я, что век твой заедаю.
- Молчи! Молчи! Забудь! С ума схожу!..
- У меня, глядючи-то, кровью по тебе сердце обливается.
- Ох, прости ты меня, непутевую. Молчи! Нянчить тебя буду, лечить буду! Да и как мне без тебя? Без тебя одна-то совсем с ума свихнусь. Хоть для тебя и жить-то, маменька...
- Добрая ты у меня, Настька.
- Сорвалась я сейчас...
- Этого-то... - Мать кивнула к порогу, где из широкого клетчатого шарфа высовывался поросячий нос. - Чаю надо круто заварить да отпаивать. Помогает.
- То стервлюсь, то в жалость бросает. И этого вдруг так-то жалко стало...
- Добрая ты... А шарф зря - новый.
- Ну и пусть этот бездоля в новом пофорсит. - Настя подошла к порогу, опустилась на колени. - Лежи, Кешенька, лежи, болезный... Вот и имя ему, самое подходящее... Коль выживет - память о том. Другой-то не оставил.
8
На следующее утро выбросила еще пятерых поросят. Заболели новые. Болезнь как пожар...
Приехал дед Исай, привез корм, сообщил, что кладовщик Михей отпустил муки самую толику, почти всю заменил высевками.
Все ясно, считали - "гордое знамя колхоза", как тут не задабривать, не идти навстречу - ей подбрасывали и получше и побольше. "Гордое знамя"... Ошиблись. И сразу вместо муки - высевки. И жаловаться не думай, ответ один - как всем, так и тебе. Как всем, ты не особая.
И с отчаянья решилась: "Еще посмотрим, может, и особая..."
Она зашла к Павле:
- Подкинь вечером моей прорве корму. В Загарье еду, до ночи задержусь.
Дома она достала из сундука пальто с мерлушковым воротником, то самое, что купила в прошлом году, на голову накинула пуховый платок...
Пешком до тракта, а там к райцентру ходил автобус.
Сушеной черники она достанет и в деревне, в аптеке надо взять каких-нибудь трав, бутыль риванола и, главное, как можно больше рыбьего жира, на что не захотел раскошелиться Артемий Богданович.
В ветлечебнице просить - пустое. Было бы у старшего ветфельдшера, было бы и в колхозе - Артемии Богданович с ним в дружбе.
Конечно, все влетит Насте в копеечку, да теперь ей деньги не так нужны, раньше думала купить Кешке мотоцикл "Уралец".
В аптеку сразу не пошла. Без рецептов, без бумаг с печатями ей не отпустят, тем более что собирается закупать оптом: стадо лечить - не мать, все полки в аптеке опустошишь.
Настя с автобуса двинулась к Маруське Щекоткиной, та родом из их деревни да еще приходилась родней, хотя и не близкой - троюродная сестра. Работала Маруська буфетчицей в сплавконторе, ее все Загарье знало.
