Иван Александрович расставил руки на расстоянии примерно тридцати сантиметров друг от друга.
— Что же это за животное, по-вашему? — с удивлением поинтересовался Антон Романович.
— А вот это ваше благородие и самое интересное. Псовые не просто кусают, они сжимают челюсти и мотают головой. Тогда получаются рваные раны, куда как опаснее обычных. Жертва погибает от обширного кровотечения или болевого шока. Тут кому и как повезёт. А здесь он был просто укушен несколько раз.
— Имитатор? — предположил Прохор Сергеевич.
— Совершенно не исключено, — согласился лекарь.
Прохор Сергеевич нахмурился и внимательно осмотрел тело. Простое дело, которое можно было переложить на городовых, превратилось в сложное, опасное и требующее немедленного вмешательства.
— И вот еще что… — Иван Александрович продемонстрировал железную чашку с куском шерсти на дне, — это было у него во рту.
Прохор Сергеевич посмотрел на кусок плоти с кожей и шерстью и почувствовал, что чай запросился наружу. Поспешно отвернувшись, старший следователь вздохнул, как можно медленнее и глубже. Однако запахи, витающие в мертвецкой, не способствовали успокоению организма.
— Ещё интереснее, — мрачно заметил Антон Романович. — Вот что, Иван Александрович, доставите тело в подвал, к пентаграмме призыва. Спросим у убитого, кто на него напал и кого он укусил.
— Это какие зубы нужно иметь, чтобы откусить такое? — сдавленно спросил Прохор Сергеевич.
— Самые обычные, молодой человек, — флегматично ответил Иван Александрович.
* * *
Накинув тёплое пальто, я не спеша прогулялась перед окнами гостиной, в которой пили чай оставленные мной леди. Морозный воздух приятно бодрил. Да и, если честно, спешить мне было не куда.
— Барышня?! — послышалось от забора.
Я с удивлением узнала Егора. Причём с большим трудом. Шапка явно большего размера чем нужно была надвинута на глаза, а тулуп — чуть маловат.
— Что-то случилось? — поспешила навстречу.
От старого знакомого повеяло смущением. Словно при моём приближении он терял веру в себя. Когда я подошла, он опустил глаза и шмыгнул носом, находясь в полной растерянности.
Помниться, когда судьба свела нас в прошлый раз, он был более решительным и помог мне спрятаться от спешащих на место преступления полицмейстеров, коих сам же и привёл.
— Я чтец. Забыл? — подбодрила его.
— Простите, барышня. Думал, приду, попрошусь. А тут эх, — махнул рукой Εгор.
— Ну так проси, — потребовала.
Я вдруг вспомнила, что не удосужилась даже поблагодарить его. Сейчас моё «спасибо» будет звучать глупо или словно я хочу oт него избавиться. Всё, что я могу сделать, это выслушать просьбу.
