Музыка плыла, не затихая. Кавалеры вели своих дам, хотя глаза почти всех присутствующих были устремлены на Эльрика и Каймориль. Многие гадали, о чем они говорят. Когда
Эльрик объявит Каймориль своей будущей императрицей? Восстановит ли Эльрик обычай, отмененный Седриком, по которому, чтобы обеспечить счастливый союз правителей Мельнибона, повелителям Хаоса в жертву принесут двенадцать женихов и двенадцать невест? Было совершенно очевидно, что именно отказ Седрика от этого обычая привел к смерти его же ну, которая родила бального сына, поставив под угрозу продолжение династии. Эльрик просто должен восстановить этот обычай. Он должен бояться повторения судьбы своего отца. Но некоторые говорили, что он вообще не собирается следовать старым традициям и тем самым создает угрозу не только собственной жизни, но и существованию Мельнибона и всему, что это государство представляет. И те, кто так говорил, были в очень хороших отношениях с принцем Ирканом, который танцевал, делая вид, что не замечает их беседы, или, вернее, не замечает, что его сестра разговаривает с двоюродным братом, который сидел на самом краю Рубинового Трона, забывая о достоинстве, не проявлял жестокости, отличающей прежних императоров, который оживленно беседовал, забыв, что придворные танцевали для его увеселения.
Внезапно Иркан замер, не закончив фигуру танца, и поднял черные глаза на императора. Рука Дайвима Твара потянулась к тому месту, где должно быть оружие, но в бальном зале никто не имел права его носить.
Пристально и настороженно смотрел Дайвим Твар на принца Иркана, который начал подниматься по ступеням к Рубиновому Трону. Много глаз смотрели в том же направлении, следя за двоюродным братом императора, и мало кто продолжал танцевать.
Эльрик поднял голову и увидел, что Иркан стоит на ступеньку ниже той, где сидела Каймориль. Иркан поклонился, но поклон этот был дерзким и вызывающий.
— Приношу свое почтение императору, — сказал он.
ГЛАВА 2
— Как тебе нравится бал, брат? — Эльрик прекрасно понимал, что появление Иркана, по замыслу последнего, должно было застать его врасплох и, если возможно, унизить. — Что скажешь о музыке?
Иркан опустил глаза и позволил себе улыбнуться загадочной улыбкой.
— Мне все здесь по вкусу, сир. Но, может быть, тебе что-то не нравится? Ты не присоединился к танцу.
Эльрик поднял белый палец к подбородку, не сводя взгляда с Иркана, который прятал глаза.
— Я наслаждаюсь танцами, брат. Можно получать удовольствие, видя, что все другие довольны.
