— Но… как? Элизар, куда мы идем? — ничего не понимая, она бежала за ним, широкими шагами пересекающим пляж. — Разве мы не должны полететь в какой-нибудь большой город… на площадь? Как мы объявим обо мне — тут ведь нет никого!
— Я бы никогда не бросила своего ребенка! — рычала Идрис, меняясь на глазах и становясь похожей на отца — призрачные крылья уже колыхались за ее спиной, выгнутые рога взвились вдруг изо лба и загибаясь тонкими дугами, уходили назад, за голову.
Но как же остановить все это безобразие, когда в обоих взыграли животные инстинкты — по вполне понятной причине?
Он! Исчадие ада, дитя преисподней, захвативший уже половину вселенной! Торгующий людьми, как скотом! Вот кто виноват во всех их несчастьях! Если бы не эта рогатая тварь, ничего бы не случилось ни с ними, ни с их миром! Принцесса Лэвэндель не нашла бы такой мощной поддержки и не устроила бы в стране переворот!
Руби проглотила слюну.
Это же магический мир, черт бы вас подрал! Придумайте что-нибудь!
— Ты кусала его? Когда он был в птичьей форме?
Уже в холле она поняла, что все же придется призвать Духа дворца снова — во-первых, она была без понятия, как пройти в этот самый «Тронный Зал», а во-вторых, если не узнает, куда все делись, то просто сойдет с ума от волнения — во дворце было до жути тихо и безлюдно.
Она снова ахнула — на этот раз в понимании.
Глухие, гулкие обрывки разговоров стали отчетливее, только когда насильно открыли рот и что-то влили в него — густое, живительное, хоть и обжигающе горячее. Давясь, она проглотила… и тут же снова вернулись звуки и частично видимость.
Девушка была на удивление спокойна, и удивилась лишь тому, что когда из отрытой дверцы машины ступила нога, это была не мужская нога, а женская, в изящной туфельке на высоком каблуке и даже в чулке!
Всхлипывая от жалости и необходимости причинять любимому боль, Руби послушно вливала в Свантона раствор из Королевского Черноцвета — понемногу, позволяя ему делать судорожные, маленькие глотки.
Может, у ребенка была патология? Ведь неизвестно же, чем заканчиваются такие браки. А может, муж бил Идрис, и это направление в приют? Может даже, у нее случился выкидыш из-за этого и «Центр Здоровья» — это реабилитация?
Анна снова опустилась на корточки, рыдая в прижатые к лицу ладони. Вот теперь точно все… Грудь рвало в клочья от боли, ком в горле душил и резал, будто она проглотила битое стекло…
Она и сама не знала, о чем думала, когда призывала каких-то там «духов» против любимого мужчины. Скорее всего ни о чем — лишь бы избавиться от надзора. От заумных рассуждений о том, что, мол, это «бывает», когда отец не хочет видеть собственное дитя и позаботиться о нем… От психологических объяснений такому поведению, способных соревноваться с фрейдистскими… от моралей и призывов «не истерить».
