— Вы хотите в чем-то обвинить меня, господин начальник охраны?
И тело тоже выключили — ни руки, ни ноги больше не двигались, в буквальном смысле окаменев.
— Погоди, — остановила Элизара Анна — внезапная идея пришла ей в голову. — Переиграем немного.
— Это может ничего не значить. Мы не знаем…
— Не помню… Там было все время тепло… А больше ничего не помню. Черт! Ничего не понимаю…
Первым пришел в себя советник. Снова усевшись на трон и устроив у себя на коленях Руби — все еще в кошачьей ипостаси и без сознания — он неопределенно хмыкнул и закинул демонстративно нога на ногу.
Нельзя! Нельзя им командовать! Нельзя задерживать или возвращать — пусть почувствует себя главным! Пусть поверит в ее «я больше так не буду» и перестанет предрекать ей судьбу этой мерзкой Лэвэндель! Потому что второго такого унижения не выдержит ни один нормальный мужчина — а уж тем более, дракон! Наплюет на свою драконью сущность и бросит ее тут одну — править в гордом одиночестве, купаясь в собственном могуществе и всевластии. И тогда уж точно не миновать ей судьбы соперницы — пусть и с ребенком…
Молодые люди тем временем перестали целоваться, девушка отвернулась от мужа, отодвинулась и поставила между ними двоими большую корзину, из которой быстро и сноровисто вытащила термос, две кружки, и несколько аккуратно завернутых бумажных пакетов.
— Ты — дочь Верховного, не так ли? Как сюда попала?
Тут даже Эдрих догадался.
Ей вдруг стало так неуютно и холодно, что пришлось обнять себя руками. Только этого сейчас ей и не хватало — проблем со слишком плотным единением с собственным королевским дворцом.
— Пусть Страж найдет способ, как спасти твою мать. Сделать ее снова человеком. Тогда, быть может, я прощу его и позволю жить в замке одному.
— Низшие чины мужского пола не должны оскорблять опочивальню ее величества.
В любом случае, про невесту эти двое явно забыли.
— А может, дать ему какой-нибудь… платок? — нашлась Анна, которой тоже не нравилось происходящее. — Он ведь может схватить его лапами, а уже через нее взять осколок?
— Ты смотрела «Игру Престолов»? — она решила ничему не удивляться.
— Прошу прощения, сайр… — пробормотала, потупившись. — Граф Свантон выполнит ваше задание.
И правильно сделает, между прочим — если пошлет.
О нет, он больше не хотел просить прощения у дочери за убийство ее мужа. Он и мужем-то его называл исключительно ради того, чтобы вызвать у себя чувство вины — неподдельное чувство. Потому что Видящие на то они и Видящие, чтобы улавливать ложь своими мощными «локаторами», и его дочь не исключение.
