Реодор сгреб конфеты со стола и сжал в кулаке, вминая разноцветные фантики друг в друга.
— Вы слышите? — Аори нервно покосилась назад. — Кто-то шепчет? Нет?
— Значит, смотри на меня и учись. Я должен мыслить рационально. Должен думать об Астрали вместо того, чтобы убить Иртана или отдать Владыке и больше никогда не вспоминать, что у меня была семья. Когда я понимаю, что не могу быть равнодушным, — я действую как король.
— Она — беспомощная девчонка, которую Арканиум спокойно разыграет без твоего участия.
6. Fiona Joy Hawkins. The Journey
Встречать их вышел весь дворец. Сотни, тысячи лиц. Заплаканные и любопытные, полные ненависти, непонимания, недоверия, злые и растерянные, решительные… И глаза на этих лицах, горящие всем, чем угодно, кроме равнодушия.
Откуда они узнали, кто им сказал, не могли же все придворные сбежаться за то время, пока машины Баго ехали от ворот ко входу? Стражам приходилось порой расталкивать их, чтобы провести мимо девушку в темном платье.
— Именно.
— Конечно, нет! — вспыхул Лейт. — И не надо меня просвещать отеческим тоном, Владыка за тебя достаточно постарался. Мне что, ногами нужно было ее отпихивать?
Иртан испуганно, заискивающе улыбнулся в ответ.
— Прошу вас… Этот ритуал ужасен, неужели вы хотите совершить с ней такое? В нашем доме? Я прошу вас проявить милосердие… Королевское милосердие.
— Сколько угодно, — король принялся напоказ загибать пальцы. — Вреднейшество, занудшейство, злодейшество, злобнейшество… э…
Король заметно побледнел. То ли от понимания, то ли от ярости.
Сквозь выбитые двери, словно мухи на мед, начали просачиваться придворные.
Ему и самому хотелось плакать, впервые за добрые два десятка лет. Руки Аори грели, словно тепло очага, рубашка промокла от таких же горячих слез, и этот живой огонь вмиг растопил ледяную глыбу вокруг сердца. Оно забилось снова, и Реодор хватал воздух ртом, не понимая, что же это происходит вообще, что это за магия такая, или нет никакой магии, а есть только хрупкая девчонка в его объятиях и ее желание, чтобы все, наконец, было хорошо.
— Переживаешь, не было ли у меня чего с мачехой?
— Я дурак, Аори. Думал, что, если у нее и так есть все, что может дать король, то больше и не нужно.
Но, если на бывшую Тень смотрели с ненавистью, то на бывшую королеву — с настоящим ужасом.
Наверное, улыбаться все же не стоило. Среди придворных зародился шепоток, пробежал по их рядам, разросся и окреп. И затих, когда Аори остановилась.
