Она превратилась в язычок огромного колокола, шар на длинной металлической цепи. Раскачивалась туда-обратно, не долетая миллиметров до стенок.
Совсем не этого Лейт ожидал.
Браслеты с запястий исчезли, словно их не было. Какое удивительное чудо.
— Нет… А ты мог помочь?
— Ответ!
Ее колотило, как от жесточайшего озноба, но на разрывающей тело злости Аори сумела вскочить на ноги. В глазах моментально потемнело, мир поплыл…
— У тебя есть цель, — уважительно констатировала Аори. — У меня это — главная проблема. Не знаю, зачем я делаю то, что делаю.
— Что случилось? — испугалась Аори.
— Зачем это все? — спросила Аори без особого интереса.
Аори устроилась поудобнее у супруга под мышкой.
Прием как-то вылетел из головы. Они вообще думали, что после эскапады Реодора обойдется без него, но Лунир не допустил столь вопиющего нарушения протокола.
— Ложись, расслабься.
Аори подрыгала ногами, сбрасывая надоевшие туфли.
— Лана… Серьезно? И ты?
Он развел руками.
— Тебе не понравится…
— Я не собираюсь тут задерживаться, — буркнула Люс. — Отправлюсь домой сразу, как только смогу. Посмотри только вокруг, все купаются в роскоши, пока в других мирах сражаются за то, чтобы дожить до следующего дня! Ненавижу…
— В основе самых страшных преступлений лежит наслаждение. Удовольствие.
— Даже не сомневайся.
— Каждому изменяющему — по квартире. Как тебе такой лозунг?
Измененный брезгливо тряхнул рукой, и останки демона украсили пол многочисленными оспяными метками.
Delian. Turn the Lights Out.
Лексаз охотно распахнул объятия.
— Ну, рассказывай, чего ты уже начудила? — посмотрев ему вслед, усмехнулся дипломат.
— Ты связываешь мне руки!
Кто бьется под руками магов? Будущий друг или прошлый враг?
— Не бойся, — Лексаз угадал ее мысли. — Вечер анонсирован для двоих.
Кто перед ней? Марон или волколак, человек или тонкое энергетическое плетение?
— Боишься, что сожгу тебя? Или голову оторву? — настроение моментально упало, стоило Лексазу выполнить просьбу. — Не волнуйся, во дворце я на подобные фокусы не способна.
— А что из меня получилось, если смотреть издалека?
Она перевела взгляд на зал. Их маленькая ниша у окна прилепилась у самого края островком хрупкого покоя, и океан жизни распахивался вокруг. Счастье до исступления, роскошь до вульгарности, вожделение вместо любви. Они брали столько, сколько могли, и закрывали двери там, где возможности заканчивались, лишь бы не взял кто-то другой.
— Только не в Доме Баго, хорошо?
Эремерт медленно разжал когти. С его ладони, пачкая чешую, капала тягучая смоляная жижа.
