Потом появилась я, и дед почему-то решил сделать своим наследником моего будущего мужа. Необходимость в дяде Карле отпала, как и в слиянии Тени, но в нашем мире такую связь редко разрывают, слишком срастаются двое вместе, как два дерева с одним корнем. Тень и его господин всегда больше друзья, почти братья, связанные одной судьбой, как дракон и его направляющий.
Кстати, все по тому же пресловутому брачному договору, эти земли, как и прибыль с добычи уже записаны на меня, мне же и отойдут, когда мы с Экхаром расторгнем брак. Правда, я надеюсь, что он и вовсе не состоится, но факт есть факт — это все мое.
Меня же удивляло другое — дядя Карл занимался счетами добычи, но тоже ничего не имел. Дед платил ему, на мой взгляд, весьма скромную зарплату, как обычному служащему и позволял жить в главном особняке. Но вот именно, что только позволял, на самом деле дядя Карл был совсем не богат.
— Но почему же тогда? Ты ведь не собираешься отступать?
— А ты? — ответил вопросом на вопрос повелитель. — Иди, портал вот-вот откроют.
Откуда?
— А заказал он его в ювелирном доме Оукли?
— А как же Клем тогда доберется? — обернувшись у самого перехода, спросила она. — Ты чего-то мне не договариваешь?
Жаль, что они тут же пропали, едва он взглянул на остальных.
— Для самоубийства способ еще более странный.
Повелитель не мог понять чувства короля — чувства отца, потерявшего так много лет назад свое дитя, как и король не мог понять связи истинных, уничтожившую всякую возможность на какой-то компромисс. Он не отдаст Клем Арвитану, а король попытается сделать все, чтобы не отдать ее ему. Вопрос — насколько он готов зайти, чтобы этого не допустить, и удастся ли ему просчитать следующий ход Солнечного короля? Ведь ставки в этой игре очень высокие — Клем и их совместное счастье.
— Любой? — с сомнением решила уточнить она.
Тея не поддалась на игривый тон друга и еще больше нахмурилась.
Видимо что-то такое было в моем взгляде обескураженное и недоверчивое, что заставило его отвлечься от рассматривания содержимого стола, выпрямиться и сказать:
— Зачем тогда было спрашивать?
— Мы оба стали чуточку другими. Может потому, что просто начали друг на друга смотреть?
— Да, — кивнула она, с сожалением заметив, что его глаза остались прежними — равнодушными и черными как самая глубокая бездна. — Эвен передал тебе письмо для дяди Лазариэля?
— Передал, а я почти умоляла его отложить поездку.
Ярким пятном в мире дяди была Иза, но… я уже размышляла о том, каково ему было жить рядом со столь красивой и полной неуемной энергии женой?
