Запах этот странно успокаивал. Она понимала, что тень ничем не поможет, если крючковатые пальцы очередного ужаса ухватят за лодыжку, но само чувство умиротворенности – единственное, что не позволяло сойти с ума и провалиться в кромешный мрак.
Рукоять клинка скользнула в ладонь, вселяя зыбкую уверенность.
Крутой, так просто не подняться, а темень вокруг, хоть глаз выколи. Второе падение может обойтись куда дороже, чем грязная одежда и пара ссадин. Если сломать себе ногу, то о спасении нечего и мечтать.
Когда же тело на полном ходу столкнулось с ледяной водой, сознание Май померкло.
Оружие показалось удивительно легким, точно сделанным из стекла. Май без труда держала его одной рукой, рукоять легла в ладонь, как влитая. Аккуратно сняв материю, она с восхищением рассматривала чуть изогнутый клинок, длиной в добрых двадцать семь дюймов. Навершие из отполированной люзовой сферы слабо вспыхивало желтыми искрами.
– Отвлекают ее, – бросила женщина, – если бы не они, то Лиль сожрала бы меня на месте.
– Никому не верь. В особенности ему.
Как ночевать здесь, зная, что рядом Лиль и прочие хищники? Забираться на дерево? Вон, какие гладкие стволы, внизу ни одной веточки. Не уцепиться. И даже если удастся забраться, то как там спать?
– А что, если я откажусь ехать? – Май с вызовом вскинула голову и услышала грозное рычание волка. Мощная спина под ней напряглась, и зверь медленно повернул голову, чтобы вперить в нее взгляд желтых глаз.
– Я хочу уйти, – сказала Май, стараясь сохранить твердость в голосе. Не особо удачно. Только слепой бы не увидел ее страх.
– А Сэхро?
Не получив ответа, змей обернулся.
Поговаривали, что иномирцы явились из Энкула.
– Я вижу рядом с тобой тень. Я чую запах, и он не твой, вижу руку на твоем плече, его губы у твоего виска. Ты еще не знаешь, но встреча эта неотвратима. Не доверяй ему. Безосновательная и слепая вера приведет тебя во мрак, но уже не во сне, а наяву. Внимательно наблюдай, опасайся и не дари силу просто так.
Нам-Енса родился в агонии.
Он, конечно, улыбался. Не нужно было видеть, чтобы это почувствовать. Артумиранс свернулась клубочком и еще мгновение наблюдала, как Граци возится у письменного стола, закрывая кувшин с водой специальной пробкой.
Женщина потянулась и сняла с изголовья кровати небольшой мешок.
Шорох за спиной. Незнакомый, пугающий. Чьи-то тонкие пальцы сомкнулись на горле, но ничего не происходило.
– Укусила меня, – прохрипела она и показала Май левую руку. Серая ткань была разорвана от запястья до локтя, а на коже, в белесом свете стрекоз, ярко алел змеиный укус. Тяжелые капли крови срывались вниз.
