— Женилка у тебя ещё не выросла, чтобы принимать такие решения! — гаркнул родитель. — Что ты можешь ей дать? Сам ещё второкурсник, как дитё кормить будешь?
— Мы поможем… — Ланины выглядели очень виноватыми. Ещё бы, это ведь их сын сделал ребёнка несовершеннолетней девчонке. Подобное могло грозить вполне определёнными проблемами, если обратиться куда следует.
— Жить будут у нас. Есть комната и для молодых, и для малютки. С деньгами тоже подсобим, — аргументированно заявил Евгений Петрович.
— Мы так давно внука хотели… — поддержала супруга Светлана Алексеевна. — Что уж поделать, если он появится немного раньше. Да и Виола для нас как родная! Все мы и так знали, что они с Яриком будут вместе…
Виолетта готова была сгореть со стыда. Тётя Света и дядя Женя были для неё как семья, а теперь вынуждены краснеть перед её родными, будто провинились, хотя они-то вообще ни при чём, как и сам Ярик. На мгновение её решимость ослабла. Нет, надо рассказать правду, и будь что будет. Невинные люди не должны страдать за чужие грехи!
— Не вздумай! — прошипел Яр, будто ощутив, что она собиралась сделать, и стиснул её руку почти до боли, приводя в чувство.
В итоге Виола всё же промолчала, позволила лжи распространяться дальше. Но поступила так не ради себя, а ради маленькой жизни, которая зародилась у неё внутри. Жизни, которая, вполне возможно, будет похожа на отца. И тогда… тогда всё, конец, ложь раскроется, потому что Тимур обладал довольно заметно выраженными кавказскими чертами и был кареглазым брюнетом. И если у Виолетты, зеленоглазой блондинки, и Ярослава, сероглазого шатена, появится такой вот специфический малыш, тогда даже подслеповатые старушки (не говоря уже о бабушках-дедушках) поймут, что молодая мама ребёнка нагуляла. Ну а сам Ярик, разумеется, узнает, от кого именно.
«Не думай об этом! — уговаривала себя она. — Просто не думай! Всё будет хорошо, генетика сработает в твою сторону. Не может же жизнь оказаться настолько несправедливой, чтобы и тут повернуться к тебе спиной?!»
Пока старшее поколение договаривалось о церемонии и решало прочие организационные вопросы, Виолетта завела Яра в свою комнату и распахнула на нём рубашку.
— Виол, что ты… — растерялся он и собрался прикрыться, но она не дала, развела полы, чтобы увидеть, как поперёк его груди наливается багрянцем след от удара ремнём.
— Прости… — прошептала Виолетта, сморгнув слёзы, и провела дрожащими пальчиками по красной полосе. — Давай кремом от синяков помажем… — и зарылась в личную мини-аптечку.
