Охранник смутился, и остался на своем месте. А вот мой благодетель медленно подошел.
Я развернула письмо и предъявила его мужчине, но забрать из моих рук не позволила. Мало ли… Не доверяю я этому пьянице.
— Хм… девушка, я не знаю, кто вы и что вам нужно, но данная бумага — не более, чем липовая писулька, — отмахнулся от меня доктор Куро. Хотя я заметила искру воспоминаний в его глазах.
— Не говорите чепухи! Вы вчера своей рукой написали это обещание и отдали его…
— Не нужно! — снова воскликнул преподаватель, теперь останавливая меня.
— Что? Но ведь вы сами…
— Тихо! Не здесь… — прошипел доктор Куро.
— Ладно, — сдалась я.
— Через час подходите…
— Нет! — покачала головой я. — Мы не можем отложить наш разговор. Вы скроетесь, а ваш цербер меня на порог не пустит.
Мужчина был недоволен, и, судя по всему, не собирался сдаваться.
— Ладно, если вы мне не верите, то я могу попросить Ваську-Кота и…
— Замолчите! — прорычал доктор Куро. — Хорошо, я уделю вам несколько минут!
— Отлично, — обрадовалась я.
— Пройдем в мой кабинет, — продолжил рычать мужчина.
— Попросите вашего сторожа пропустить меня, — лучезарно улыбнулась я.
— Я не сторож, — злобно заметил охранник.
— Простите, — формально извинилась я.
Проходя через турникет, я готова была визжать от радости. Ведь это первая маленькая победа на моем пути.
Доктор шел быстро, не оглядываясь. А я едва поспевала за ним, и старалась не упасть.
Мы поднялись на второй этаж, прошли по длинному коридору с множеством окон и дверей, завернули за угол и оказались в небольшом закутке. Я, признаться честно, подумала, что доктор Куро решил меня облапошить и завести к черному ходу. Ну, или к туалету (вспомнила я расположение комнат в колледже). Но оказалось, что мои догадки неверны. Из двух одинаковых безликих серо-зеленых дверей, преподаватель выбрал одну, отпер ее ключом (сильно напоминающим отмычку) и кивком головы пригласил меня войти.
Кабинет был маленький, неуютный и захламленный. Книги лежали на всех более или менее ровных поверхностях. Поверх книг валялись бумаги (изредка скомканные). Но самым противным был запах. Я такого даже в лабораториях некромантов не припомню.
Мужчина прошел вперед, как ледокол, разбивающий глыбы мусора. Разбросал часть бумаг, откопал потертое кожаное кресло и уселся в него.
Я осмотрелась, стараясь скрыть брезгливость. Черт! Я даже в «Поросячьем визге» такого бардака не припомню.
— Присесть здесь негде, поэтому не будем задерживать друг друга! Что вам нужно?
