Страх скручивает в тугой узел живот. Я откладываю фотокарточку и возвращаюсь в спальню, лихорадочно отыскиваю номер мужа в телефоне.
Корзин отвечает после третьего гудка.
— Нам нужно поменять замки, — бросаю вместо приветствия, вымеряя шагами спальню. И сердце грохочет внутри, норовя сломать ребра. Так сильно и неожиданно больно, что срывается и дыхание.
— Леся, что случилось? — настораживается муж. — Ты в порядке? Я сейчас приеду, слышишь?
— Нет, — резко отвечаю и тут же ругаю себя за панику. Что я, в самом деле, как маленькая? Качаю головой и прикрываю глаза, пытаясь унять разламывающее грудную клетку сердце. Ну что опять? Чего ты бунтуешь на этот раз?
— Леся? Леся?!
— Не нужно приезжать, — уже спокойнее. Вспомнила, что у него сегодня днем сложная операция и ему нужно отдохнуть, потому что ночью пришлось дежурить внепланово – коллега заболел. Корзин говорил вчера как раз перед судебным заседанием, а я забыла. Все вылетело из головы, когда привет из прошлого увидела. — Все в порядке. Я просто снова забыла запереть дверь.
— Леся, елки-палки, — возмущается Корзин. — Ты же взрослая женщина. Адвокат. И такая рассеянная. Может, тебе врачу показаться? Давай, я…
— О нет, — отмахиваюсь от очередной порции заботы. — Никаких врачей, Корзин, иначе мы с тобой поссоримся.
Муж вздыхает. Только от его вздоха биться головой о стену хочется. Ну как же – такая упрямая у него жена и бестолковая, к тому же. В такие моменты я радуюсь, что Корзин не общается с моим братом – спелись бы однозначно в отношении моей опеки.
— Ладно, как скажешь. Но мне не нравится твоя забывчивость, Леся, — строго, как с маленьким дитем.
Знал бы он, как мне самой это не нравится.
— А насчет замков я позвоню. Ты сегодня никуда не собираешься?
Задумываюсь. Вечером точно знала – сегодня отсыпной. После долгого и непростого процесса могу себе позволить. А сейчас…
— Нужно съездить в одно место. Ненадолго.
— Новое дело? — слышу, как он хмурится.
Не нравится ему моя профессия. Ничего, не он первый. Переживет.
— Скорее, старое, — нисколько не лукавлю. Этот мужчина действительно мое старое, но никак не закрытое дело. — Как освобожусь, наберу.
— Пообещай мне, что будешь осторожна.
К чему это? Ничего мне не угрожает, но почему тогда Корзин так нервничает – по голосу слышу. Никогда так не переживал, хотя я, бывало, влипала в те еще передряги. Так почему эта необходимость повисает сейчас, когда я в полной безопасности?
— Все будет хорошо, Корзин, — хмыкаю насмешливо. — Оперируй спокойно.
