Но сейчас его трясло. Он не мог успокоиться. Армен шел всю ночь погруженный в свои горькие мысли. Яркие звезды усыпанные по небосводу освещали ему путь. Наконец начало светать и Армен, в конец обессиленный, упал в высокую дурманящи пахнувшую зеленую траву и забылся.
Когда он очнулся, солнце было высоко в небе. Солнечные лучи приятно ласкали лицо Армена пытаясь разбудить его Было около двенадцати часов дня и удивительно тихо вокруг. Пение птиц, шум гор, красоты окружающей природы Нагорного Карабаха, все это вводило в заблуждение. Все казалось прекрасным, мирным и спокойным. С трудом верилось в то, что происходит здесь в действительности.
Решение пришло к Армену неожиданно. Осмотревшись внимательно на местности, он зашагал по тропе ведущей в долину, на дне которой извивался змеей ручей.
Он неожиданно ясно осознал всю нелепость этой войны. Некий армянин Х убивает некоего азербайджанца Y, либо наоборот, из-за территории N. И это кажется естественным им самим и всему человечеству. Но когда конкретный Армен сталкивается на поле сражения с конкретным Рафиком — это кошмар, это чудовищно, это непостижимо.
Но такое положение вещей абсурдно и не может оправдать существующую реальность. Ведь взаимоистребляющие друг друга арменин Х и азербайджанец Y фактически могут стать друзьями в будущем. Получается, что будущие знакомые, друзья и даже родственники истребляют друг друга во имя территории на которой они живут рядом и вместе? Нонсенс.
Армену можно было возразить, ведь убивают друг друга по идейным или материальным соображениям даже родные друг другу люди, что же говорить о друзьях, тем более об отношениях между армянином и азербайджанцем.
— Нет, — упрямо твердил себе Армен, — то, что мы творим — это нонсенс. Нас проклянут, всех проклянут, и не будет счастья на этой земле ни для кого!
Спустившись к реке, Армен пошел вдоль реки вверх по течению и через минут тридцать его откуда-то сверху остановил грозный окрик:
— Стоять.
Повернувшись, он заметил, как на него направлено дуло автомата. Армен по-армянски поздоровался. В ответ ему сказали, чтобы он бросил свой автомат на землю, поднял руки и отошел на десять шагов назад. Армен подчинился и спросил:
— Что, уже своих не признаете?
— А мы сейчас разберемся, кто свой, а кто не свой, — угрюмо сказал второй и тоже направил автомат на Армена.
Первый, подойдя к Армену, обыскал его и, не найдя ничего подозрительного, конвоировал его в близлежащую деревню. Это был передовой пост армян. Там Армен рассказал, как его отряд попал под обстрел и как он остался один в живых и бежал. На вопрос, почему он оказался в этих краях, Армен не смог дать вразумительного ответа. После допроса его отвели в карцер, который представлял собой деревянную комнату с железной дверью и решеткой на окне. Прогнивший пол пах гнилью.
