Аналина мне раньше завидовала, хотя ее волосы по длине и густоте не отличались от моих. Все дело в кудряшках. У нее их не было. И она не знала, каких трудов мне стоило сдерживаться и не отрезать эти волосы. Еще в детстве (мы росли вместе) мы решили отращивать волосы и никогда их не отрезать. Только вот Ана отреклась от титула, и чтобы скрыться среди простых людей она отрезала свои шикарные волосы по плечи. Сейчас они едва достигали талии. Так что большая часть женского пола распускала очень нехорошие слухи на счет моих волос, мол, они ненастоящие, и я их отрастила при помощи магических зелий. Давно бы их отрезала, но ох уж это королевское упрямство!
Когда я вышла из кареты, лагерь уже был разбит, и над ним витали запахи готовящегося ужина. Двигаясь на запах, я осторожно рассматривала план лагеря, но ничего примечательного не обнаружила. Зато увидела Кармину, разминавшуюся с охранником из числа людей Тафара. Изучает потенциального врага. Хорошая работа!
Мы приблизились к котелкам, которые висели над кострами. Осмотрев условия приготовления, я осталась довольна. Когда я собралась осматривать лагерь дальше, я заметила пристальный взгляд Тафара, наполненный презрением. Не хотела, а теперь придется.
— Уважаемый Тафар, — обратилась я к нему.
В знак, скорее издевательского, почтения мужчина поклонился мне.
— Неужели я вынуждена буду есть из общего котла? — возмутилась я, переходя на визг.
Когда я так говорю, то мой голос становится противным. Так как говорила я громко, то многие обернулись и сейчас внимательно смотрели на нас. Вообще-то непринято в походе перебирать еду. Считалось дурным тоном, если высокопоставленные лица ели из другого котла. Таким образом, они выказывали недоверие своему сопровождению.
Я подметила, как несколько воинов гневно сплюнули и вернулись к прерванным занятиям. Все верно. У меня нет причин доверять вам. Скаршия и Драгхвар давно являются соперниками, и сейчас мы двигаемся по спорным землям. Именно поэтому здесь не могли быть использованы порталы.
— Либо едите из общего котла, — Тафар налил в большую пиалу наваристого бульона оранжевого цвета. — Либо ложитесь спать голодной, — мужчина протянул мне ужин.
— Никакого почтения к принцессе, — продолжала я возмущаться, однако пиалу грубо выхватила и одна треть содержимого пролилась на землю.
Еще одна грубость с моей стороны, но дальше было еще хуже.
Я протянула пиалу Марлене, которая ложкой попробовала предназначавшийся бульон. Теперь я открыто проявила недоверие лично Тафару, человеку, которого сам правитель Шахджахан назначил охранять мою жизнь на время пребывания в Драгхваре. Его ноздри раздулись, а на щеках заходили желваки. Однако мужчина сдержался, лишь сжимал кулаки от ярости. Любой физический вред, даже царапина на мне, в данной ситуации будет рассмотрена как прямое нападение на Скаршию. Стихийный понимал это, поэтому молча сносил мои оскорбления при своих же людях. Большего унижения этот воин не знал и вряд ли познает.
