— Вы убили его?! — потрясенно…
— Да. Он уже был тварью, вы можете подняться и убедиться сами.
Эрлин видит, как Свельг меняется в лице — ужас в его глазах.
— Эрлин… — шепотом говорит он, отчаянно.
Смотреть Свельгу в глаза сейчас тяжело, Эрлин отворачивается. Она не в силах ничего объяснять.
— Леди Эрлин поедет со мной, — говорит Хёнрир.
Никто не спорит, теперь она его законный трофей и добыча.
Бальдар выходит вперед, младший брат Ареда.
— Вы не можете уехать так, лорд Хёнрир!
— Могу, — говорит он. — Лорд Бальдар, теперь вы глава Желтого Дома, и, давайте, не будем совершать необдуманных поступков. Не стоит мешать мне.
И, вроде бы, никакой угрозы в его голосе, но пробирает озноб. Эрлин чувствует движение потоков Силы, чужая воля сковывает, не дает даже поднять глаза. Они отступают.
Хёнрир подходит к своему коню, легко запрыгивает в седло, все так же, держа ребенка одной рукой, вторую протягивает Эрлин.
— Поедешь со мной, — говорит он. — Сядешь сзади в седло. И держись за меня.
Эрлин не в том положении, чтобы спорить.
Хёнрир помогает ей залезть тоже… у него теплые пальцы, очень жесткие… Эрлин чувствует легкое покалывание магии… выходит так, что она совсем близко, её колени касаются его бедер, её грудь — его спины, и ничего с этим не сделать, не отодвинуться.
— Поедем быстро, — тихо говорит он, — так что держись крепче.
И пришпоривает коня.
И Эрлин, которая по началу так надеялась держаться лишь за его куртку, приходится обхватить Хёнрира за талию, крепко, чтобы не упасть.
Когда они переходят с рыси на шаг, и нет никакой погони за ними, можно, наконец, выдохнуть, разжать руки и отпустить его, Эрлин больше не свалится. Но вдруг судорожно сводит руки. До слез, до истерики. Весь накопившийся ужас последних дней вдруг рвется наружу.
— Эрлин… поплачь, — тихо говорит Хёнрир. — Ничего страшного… ты поплачь, и тебе станет легче.
Она не может. Это слишком, как же она будет вот так плакать, при всех? Недостойно… Но это сильнее её. Эрлин всхлипывает, почти против воли уткнувшись Хёнриру в спину, словно спрятавшись. Он не возражает против такой вольности. Его спокойная уверенность, тепло его тела — так странно действуют на нее, даже без слов. Слезы сами льются по щекам, не остановить… но действительно легче.
— Мой ребенок, — говорит она, — как он?
Чувствует, как Хёнрир вздыхает.
— Думаю, я справлюсь, и он будет жить. Завтра утром скажу тебе наверняка.
— Я могу что-то сделать?
— Нет, — говорит он. — Пока ничего. Ты просто отдохни немного и приди в себя. Я скажу, когда нужна будет твоя помощь.
