Он встает.
Подходит ближе. Подбитый железом сапог стучит по полу.
— Кто он тебе? — спрашивает тихо. — Ильгар. Брат?
Слышит, как Шельда вздрагивает, дергается, нож падает в ее руках.
— Что? — словно не веря, спрашивает она.
— Это ведь была ты, правда? — Хёнрир подходит ближе. — Последнее, что я видел: женщина с черными волосами, вся в слезах. Она ненавидела меня и желала смерти. Это ведь ты? Сразу после Фесгарда.
«Ты сделала это со мной?»
Шельда молчит. Но, вместе с тем, Хёнрир отчетливо чувствует магию, которая вспыхивает между ними. Барьер? Она боится его, пытается защищаться.
Значит, он прав?
Хёнрир вытаскивает из-за пояса топор, неуклюже наклоняется, стараясь не упасть, кладет на пол, выпрямляется, показывает руки. Он безоружен и не собирается нападать. Это смешно, на самом деле, даже с оружием против Шельды у него нет шансов. Против ее магии. Это так — показательный жест.
Но все, что он хочет — узнать правду.
— Я только хочу понять, Шельда, — говорит он. — Что мне делать?
Она молчит. Хёнрир слышит только ее напряженное дыхание, чувствует силу, которая клубком сворачивается в ней. Ударит сейчас?
— Я не спрашиваю — за что, — говорит он. — Это я отлично понимаю. Я тварь. Но только хочу понять: ты можешь говорить с Лесом?
— Ты хочешь, чтобы я попросила Лес вернуть тебе все назад? Хочешь вернуться?
— Нет, — Хёнрир фыркает. — Я как-нибудь обойдусь и сам. Дело не во мне, — он чуть сдвигает швабру, и один, небольшой шаг вперед, осторожно. — Но если ты действительно что-то знаешь, то, может быть есть способ остановить его? Бессмысленно убивать тварей, на место одной — придут сотни. Бессмысленно убивать меня. Ты отомстишь, но это ничего не изменит. Лес все так же будет желать крови, день за днем. И все так же захватывать новые земли. Но может быть, есть другой путь?
— Нет… — говорит Шельда почти испуганно.
— Почему? Кто он тебе?
Шельда всхлипывает.
— Тьют? — говорит Хёнрир.
Слышит, как она отступает на шаг, к столу, задевая… и что-то падает, катится по полу. Она всхлипывает снова.
— Он твой брат, — тихо говорит Хёнрир.
* * *
— Семьдесят, — говорит она. — Я прожила с Норагом без малого семьдесят лет.
Шельда сидит на табуретке и, кажется, плачет. Голос чуть дрожит.
Хёнрир стоит, прислонившись плечом к стене. Можно бы сесть, но стула он сейчас не найдет. А Шельда…
Она плачет.
Семьдесят лет назад она вылечила раненного йорлингского солдата… да так и осталась с ним. Бросила службу в храме, уехала из жаркой Барсы в Йорлинг, а потом и вовсе на самую границу с Лесом.
