Гарибы сдвинули баррикаду в сторону, и монах бросился в контратаку, едва они переступили порог. Но прежде чем отразить копья и сшибиться с врагом, ван Бьер подхватил кадку с водой. И держа ее аккуратно, чтобы не расплескать, толкнул ее в противников. Так, чтобы она, перелетев через щит, ушибла их и окатила водой с головы до ног.
Баррелий стремился всего лишь ошеломить их и напасть на них первым. Но тут случилось нечто такое, чего он не ожидал. Стоило воде пролиться на молчунов, как они дружно замычали, но не от ярости, а в страхе. Не обращая внимания на их вопли, кригариец сей же миг атаковал гарибов. Но они вдруг передумали сражаться: побросали щит, копья, выскочили в галерею и кинулись к лестнице. Было слышно, как они не переставая плюются и кашляют, как будто им в рот попала не вода, а навозная жижа.
Брошенный в проходе щит ненадолго задержал монаха, но этой заминки хватило, чтобы беглецы от него оторвались. Когда он очутился в галерее, они улепетывали по двору к воротам. Да с такой прытью, что гнаться за ними было уже бесполезно.
Вторая причина, по которой ван Бьер не стал их преследовать – это мог быть обманный маневр, рассчитанный на то, чтобы выманить его из комнаты. Даже находиться в галерее было для кригарийца опасно. В темноте могли прятаться вражеские стрелки, и он не мешкая вернулся в комнату. После чего сразу заменил дверь поставленной вертикально кроватью, подпер ее другой кроватью и, воткнув меч в пол, уселся на табурет передохнуть.
– Что это с ними стряслось? – спросил я, усаживаясь на пол. Пускай я в этом скоротечном бою ничем не отличился, мне тоже требовалась передышка. – Да ты как будто изгнал святой водой гномью нечисть!
– И впрямь похоже, – согласился Баррелий. – Только вода в той бочке была не святая. От святой воды Вездесущие даже не поморщились бы. А эти так струхнули, что даже обо мне вмиг позабыли.
– А что не так с водой? Полагаешь, она была отравлена?
– Как знать – поди сейчас определи. Но именно этого я больше всего боюсь. Если ты прав, значит Большая Небесная Задница гораздо ближе к нам, чем я думал… И почему, Гном их всех побери, никто в этой занюханной дыре еще не вызвал стражу?
В самом деле, до нас по-прежнему долетал шум из трактира, но это был обычный шум, ничем не напоминающий тревожный.
– Проклятье! – Ван Бьер в сердцах стукнул кулаком по коленке. – Придется нам теперь сидеть здесь до рассвета. Зуб даю: снаружи нас все еще поджидают гарибы. Хитрые твари! Они и не собирались вступать в открытый бой. Сначала разыграли штурм, затем паническое бегство, а теперь затаились в темноте и ждут, когда я выйду, чтобы прикончить меня исподтишка. У них был ключ от комнаты, так что это явно они зажгли лампы. На случай, если их приятель в «Охрипшей вороне» обмишурится, а я выживу и приду сюда. Убивать меня на улице они не рискнули – побоялись обознаться в темноте. Но когда мы открыли комнату, гарибы уже не сомневались, что я – это я…
