Воин с горечью осознавал то, что похищение Эльзы ётунами ─ его вина. Он должен был погибнуть, последовать за ними, вцепиться зубами в глотки ледяных великанов, но не отпускать Эльзу. И теперь из-за него, из-за его оплошности, дочь Локи перешла на тёмную сторону. Фандрал не знал, что побудило её это сделать, да это было и неважно, ему хватало того, что он не смог спасти Эльзу от этого. Дважды. Дважды он терял Эльзу: первый ─ в хранилище, когда её унесли ётуны, и второй раз здесь, в Ётунхейме, когда воин заглянул в холодные глаза Ледяной королевы.
Он думал о том, как они с королевой могли бы быть счастливы, часами гулять по садам и мирам, ездить на турниры и пиры. У них впереди были бы десятки, сотни счастья и блаженства. Воин был уверен, что Эльза унаследовала долголетие Локи. Эти мысли, однако, не согревали Фандрала, они были пропитаны горечью и сожалением, и чем больше он думал о погубленном счастье, тем больше замерзал. Думая о Ледяной и о том, что могло бы быть, воин поклялся, что никогда не простит себе то, что он не смог отстоять Эльзу в том сражении.
Пока Фандрал пребывал в невесёлых мыслях и занимался в мыслях самобичеванием, остальные, собравшись поближе, насколько позволяли цепи, понизив голос, чтобы не услышали находившиеся неподалёку стражники, обсуждали, как быть и что делать.
─ Мы не можем освободиться от цепей, Локи говорит, что они заколдованы, да вы и сами видели, ─ говорил Тор, не выпуская из поля зрения стражу. ─ Но и сидеть, сложа руки, тоже нельзя: чем дольше мы тут, чем сильнее замерзаем. Шкуры, что они дали нам, не греют. ─ Тор кивнул в сторону грубо отделанных шкур, которые были свалены в кучу в углу камеры. Асгардцы, даже завернувшись в них, чувствовали обжигающий холод, который пробирал их до костей. И если раньше их спасали тёплые меховые плащи, то теперь они вместе с оружием, которое у них отобрали ётуны, поймав в зале Лафея, лежали спрятанные неизвестно где. Воинам оставалось надеяться только на асгардскую устойчивость и на кожаные камзолы, от которых, впрочем, было мало толку. Огун заметил, что будь они людьми, то замерзли бы уже давно.
─ В этой тюрьме тебе не помог бы даже огонь десятка каминов, ─ произнёс со своих нар Локи. Он не присоединился к обсуждению и продолжал сидеть. ─ Это ─ Ледяная тюрьма, здесь умирают не от голода или пыток, а от холода, вызванного сожалениями и душевной болью. Она сделана на основе Древа Сожалений из одного маленького мирка вблизи Мидгарда.*
