— Подожди, ты сказал «на одном из летающих островов»? — перебила я его, думая, не ослышалась ли.
— Именно, — кивнул он, — как-нибудь я отведу тебя к его краю, но не сегодня. Так что ты единственная, кроме меня, кто видит это чудо природы, которому жить осталось уже недолго.
— Какая жалость! — выдохнула я. — Неужели за всё время совершенно ничего не удалось выяснить? Ведь не может такого быть, чтоб кто-то, что-то не заметил. Может, был какой-то природный катаклизм, не знаю, метеоритный дождь, например, или внезапная вспышка вирусной болезни деревьев?
— Я исколесил наш мир вдоль и поперёк, искал информацию во всех возможных древних храмах, но так ничего и не нашёл. Поиски ответов в других мирах, где могла быть похожая ситуация, тоже ничего не дали. Если в ближайшие годы не удастся что-то выяснить, то одно из великих чудес Эльтеи — нашего мира, сгинет во тьме веков, и завет Великой матери исполнить уже не получится.
— Но почему только ваш род занимается этой проблемой, — возмутилась я, — если, судя по всему, это важно для всех?
— Потому, что это наше предназначение, — грустно улыбнулся он, — возложенное свыше.
— Что будет, когда последнее дерево ракса погибнет? — спросила я, ожидая ответ затаив дыхание.
— Если честно, я не знаю, что будет, и будет ли что-то вообще, — ответил мужчина, — но я не могу просто ждать, опустив руки, поскольку для нас это дело чести.
Энрион замолчал, задумавшись о чём-то своём, а я сидела, любуясь золотистой кроной, с вкраплениями из белоснежных цветов, и не могла поверить, что такая красота может исчезнуть из этого мира. В чём же причина? Почему целые леса могучих исполинов исчезли с лица земли, оставив после себя лишь воспоминания?
— Хочешь искупаться? — неожиданно спросил Энрион.
— Что? — не поняла я, витая в собственных мыслях.
— Искупаться, — кивнул мужчина в сторону зеркальной озёрной глади, — вода здесь в любое время года тёплая, как парное молоко.
— Ты мне предлагаешь искупаться в священном озере? — решилась я уточнить.
— Именно, — улыбнулся мужчина, — это поможет пробудить твою собственную магию, спящую до сих пор из-за того, что ты жила на Терре, в мире, где её нет.
— А я потом не буду светиться как найры? — нервный смешок сорвался с моих губ.
— Нет, не будешь, — рассмеялся Энрион, покачав головой, — я иногда здесь тоже купаюсь, когда надо поднабраться сил перед дальней дорогой, или наоборот, восстановиться после.
— У меня нет с собой купальника, — смутилась я, краснея, покосившись на неподвижную водную поверхность, с отражающийся в ней лунной дорожкой.
