— Отлично! Едем дальше. Следующее предостережение относится к парням. Держите свои члены в штанах. Узнаю или поймаю за совокуплениями на территории больницы, вы изгнаны. Ясно? Хотя что-то мне подсказывает, вы здесь все любители выступать сольно.
— А девушки?
Раздался голос интерна.
— А что девушки? — Густые идеальные тёмные брови Антона вопросительно взмыли вверх.
— Ну, нам нельзя. А им?
— Здесь есть девушки? — Антон обвёл присутствующих растерянным взглядом. — Я вижу одного гения, так по крайней мере говорит её личное дело.
— А гении не девушки? — Брякнула Олеся, высокомерно задрав голову.
Губы Антона расползлись в хищной ухмылке.
— Вы ни то ни другое. Так что прошу за мной! У нас обход. Где ваш планшет?
Выдохнув, Олеся достала из кармана халата блокнот и ручку.
Вот и закончились счастливые дни. Пришло время опустится в самое пекло.
Втянув носом, знакомый с детства запах больницы, понурив голову, побрела за своим наставником.
— Значит так! — Антон остановился у палаты номер шесть, — Эта больница моя! Но моя страсть — общая хирургия. Вы пришли сюда учится. В этой палате лежит мальчик, ему восемь. Острая почечная недостаточность, — Затем он перевёл взгляд на Олесю, — Ты! Он твой, ты его няня, крёстная фея как хочешь. Одна жалоба, и я внесу это в личное дело.
Антон искренне не понимал — что она делает в его отделении. Родители Олеси отдали предпочтение пластической хирургии, но она отчего-то решила стать хирургом.
— И что я должна с ним делать? — Задрав голову с вызовом поинтересовалась Олеся.
— Проверь слух, — Жёстко произнёс Антон, уже с трудом сдерживаясь, чтобы не вышвырнуть эту зазнайку из своего отделения. — Делай все, что он скажет, но не вздумай лечить. Ты его шестёрка, так доходчивей?
Интерны дружно захихикали.
Олеся уже пожалела, что не отказалась от предложения пройти интернатуру в этой больнице. Но она хотела учится у лучшего, а он тот самый чёртов гений.
— Хорошо, — Буркнула Олеся, и пошла в палату.
— Отлично! А вы бы не ржали! — Взорвался Антон, — Вас ждёт увлекательное путешествие в мир грыж, и отёков. Ей я даже клизму не доверю поставить, от вас жду большего. Вперёд!
Подобного унижения Олеся прежде не испытывала. Он в открытую издевался над ней, и даже не пытался скрыть своё презрение. Быть сволочью его истинное призвание. От принятого им решения зависит человеческая жизнь.
Олеся решила проглотить обиду, то ли ещё будет, это только начало. Выдохнув толкнула дверь палаты.
