Кея терпеливо переносила неудобства наряда. Она не хотела злить дядю. Он последние дни и так был не в духе. Иногда она слышала его шёпот: «Я бы мог выдать её замуж за Аластора или Джадоса, и зачем я повёлся на этого Рихтера?» Но не могла понять, о чём он говорит. Ясно было одно — её будущий муж почему-то перестал устраивать дядю, и она не знала — радоваться этому или нет.
Наконец служанки закончили одевать её.
— Госпожа, взгляните в зеркало. — Кея обернулась. На неё смотрела девушка — прекрасная, свежая, даже ослепительная, но как будто чужая. Она не узнавала себя в этом отражении. Хотя Саймону наверное понравилось бы… Кея иногда видела, что вкусы у Сая не совпадали с её и от этого было немного больно. Но это всё лишь потому, что он нигде не учился. Отец его считал, что учёба — ненужная трата времени и денег. А светские манеры он приобрёл, общаясь с дядей-купцом и его родственниками. В детстве Сая часто отправляли гостить у них, и Кея помнила тяжёлоё неизбывное горе, когда её единственный друг уезжал.
— Келинда, ты готова? Идём быстрее. Экипаж ждёт, — дядя вошёл в комнату, нетерпеливо постукивая тростью. Кея вздохнула — воспоминания о Сае опять отозвались болью в душе, потом отвернулась от зеркала и, подойдя к дяде, вложила свою руку в его. Ему надлежало исполнять роль отца в свадебной церемонии.
Экипаж ехал медленно, с трудом пробираясь по туманным улицам. Когда они прибыли на место и лакей открыл дверцу, Кея на минуту оторопела от количества гостей, съехавшихся на торжество. Она почти никого здесь не знала, но зато они все прекрасно знали дядю и, едва завидев, кланялись ему. Неужели все они прибыли на её свадьбу? В глазах потемнело от волнения, в горле пересохло. Захотелось убежать и никогда больше сюда не возвращаться. Но как же Сай? Она должна, ради него! Кея подала свою руку дяде и сделала первый шаг, потом ещё и ещё. Где-то там уже ждёт её жених. При этой мысли стало ещё страшнее и захотелось, чтобы всё как можно быстрее закончилось.
Они вошли под своды залы свадебной канцелярии. Потолка не было видно — он терялся где-то высоко над головой, опираясь на колонны в четыре или пять человеческих ростов, украшенные затейливой резьбой. Витражные окна создавали приятный полумрак. Посредине залы на полу белой мозаикой был выложен круг. На него сверху, из-под потолка одиноко падал луч света. Зала была полна народа. И гости всё прибывали и прибывали. Наверное, она строилась в те времена, когда на каждую свадьбу собирался весь Гарлетон. Но сейчас такие торжества стали редкостью.
