Мистер Эрдариус уселся на старинный стул красного дерева, сиротливо притулившийся возле книжных полок. Грегор взял свой стул и, передвинув его поближе к дяде, сел сам. Хорошо изучив дядюшку, он ждал его вопросов, не начиная разговор первым. И долго ждать не пришлось:
— Так, вижу что ты молчишь. Ну, рассказывай, как тебя угораздило предложить себя в роли жениха племяннице Друфарса. Как только наглости хватило! — Непонятно, чего было больше в этом восклицании — удивления или восхищения. — Он ведь тебе не отказал? Ещё бы — такой богатый жених, племянник «самого лорда Эрдариуса», — передразнил старик Друфарса. — Думаешь, я не знаю, как меня называют за глаза? А ещё другими, менее лестными прозвищами, но об этом тебе знать не надо. Вижу, что моё письмо ты воспринял слишком буквально, правда… наоборот. И чего тебя только в этой племяннице Друфарса прельстило? Милая, конечно, девушка, но таких нынче пруд пруди. Есть ещё и попроще и помилее. Разве что состояние немалое. Но, оно, всё равно ни тебе, ни ей не достанется.
— Вот об этом я и хотел поговорить, — вставил Грегор, пропустив мимо ушей очередной намёк о его желании обладать наследством Келинды. Спорить с дядюшкой было себе дороже. К тому же тот рано или поздно всё равно поймёт, что к чему — он слишком хорошо знал племянника.
— Ты хочешь, чтобы я обхитрил Друфарса, проще говоря? — Дядя посерьёзнел. — Меня за это по головке не погладят. Я и так по лезвию ножа хожу. Между прочим, отца твоей невесты, Гарстона, убрали. Он был самым молодым из лордов, и самым несведующим в интригах.
— Не обхитрить, — возразил Грегор. Ему стало не по себе. Так было всегда, когда дядя намекал ему про политические интриги и заговоры, которыми кишел высший свет и в которых он, Грегор, вовсе не хотел участвовать. — Лишь помешать ему обхитрить меня и оставить свою племянницу без наследства, причитающегося ей.
— Когда вы с ним договорились встретиться? — Вздохнув спросил дядя. Он как-то сразу посуровел, и Грегор теперь видел его таким, каким он был, наверное, на советах, в кругу лордов, где опасность могла прийти от того, кого не ожидал, а нож в спину можно было получить за малейшую провинность. Проклятые законы!
— Завтра в два. Он прислал мне письмо.
— Хорошо. Я приеду к тебе завтра, и пойдём к нему вместе. А сейчас мне надо идти. Я спешу. — Грегор кивнул. — И береги себя, мой мальчик!
Дядя обнял его, похлопал по спине и вышел, не оборачиваясь.
* * *
