– Да.
– Чепуха. Я сейчас.
Он слегка улыбнулся, но в его пристальном взгляде читался вопрос.
– Я не уйду. И не оставлю тебя в таком состоянии. Отпусти меня, Джек.
Ее голос слегка дрожал. Отчасти от страха – он был силен, разгневан и, возможно, не в себе от жара. Но еще и потому, что ее грудь тесно прижималась к его твердому влажному торсу. Кэндис ощущала биение его сердца и резкий мужской запах.
Кэндис вдруг осознала, что не хочет уходить, хотя полностью доверяла Люку. Но, поняв, что должна уступить, крепко обняла старшего брата.
– Мария займется им точно так же, как ухаживает за всеми ранеными на ранчо.
Нахмурившись, Люк снова присел на корточки.
То, что она увидела, заставило ее ахнуть. Джек лежал на спине прямо на соломе. Никто не подстелил ему одеяло и не оставил воды. Джека бил озноб, пот градом катился по его лицу и телу. Сердце Кэндис разрывалось. Как могла Мария так обойтись с ним?
На пороге стоял Люк.
Кэндис вскрикнула и бросилась вперед, но Люк опередил ее. Склонившись над Джеком, он пощупал его пульс.
– Не трогай меня, – прохрипел он, узнав Кэндис. Она на секунду замерла, не убирая руки с его влажного лба.
– Как ты смеешь, Марк? Я же рассказала, как все было…
– Ты что, па! – возмутился Марк. – Надо посадить его на лошадь, и пусть катится!
Кэндис яростно набросилась на него:
Почувствовав прикосновение, он резко дернул головой и открыл глаза.
Нет, не может быть.
– Повернись, Джек, – попросила она. – На живот, на простыню.
– Я же велел тебе убираться, Кэндис Картер! Он делал ей больно, но она это заслужила.
Кэндис не могла заснуть, терзаясь неизвестностью.
Хватка его внезапно ослабла, Джек откинулся назад и закрыл глаза, видимо, теряя последние силы. Выпрямившись, Кэндис продолжила промывать раны на его груди и ногах. Они покраснели и гноились. Когда она смочила их спиртным, Джек дернулся и открыл глаза. Воспользовавшись тем, что он очнулся, Кэндис обхватила его за талию.
Он двинулся к ней медленной ленивой походкой.
